Юность воина - стр. 39

– Будь свободным! – произнес человек с еле ощутимым акцентом. С юга. Не здешний.

– Э… и вам того же.

– Правильно, – одобрил тот, – это приветствие. Вроде нашего «здравствуй». Что в переводе означает пожелание здоровья.

Обезьянка нетерпеливо залаяла. Ей явно не понравились многословные объяснения.

– Хорошо, – согласился в ее сторону человек. – Меня зовут Док, ее – Шуша.

Вопросительный взгляд.

– Блор фем Грай, – догадливо представился парень. В душе он порадовался. В точку попал. «Ее». Самка.

– Она неплохо понимает имперское наречие, но говорить сложно. Глотка не так устроена. Поэтому я кое-что объясню.

– Гав, гав.

– Кратко, – вздохнув, сказал Док. – Насколько возможно. Тебя подобрали трое суток назад прямо у долины.

Видимо, в выражении лица Блора нечто мелькнуло, как он ни старался держать невозмутимый вид.

– Да, да. Тому уже много времени минуло. Сейчас не суть. Тут дело такое: чужака могли и бросить помирать на снегу. Ты здешним – никто. Еще и вещички прибрали бы. Сам понимаешь, кроме связанных договорами горных кланов, они людей не любят и плохо терпят чужаков.

Значит, про закон гостеприимства не слышали, без особого удивления отметил Блор. Не дикари. Цивилизованные. Гораздо хуже.

– У живого-то забирать запрещено без веской причины, – продолжал Док. – Но тут появилась маленькая загвоздка. На тебе печать бога.

– А?

– Ну, можно назвать ее отметиной, а можно знаком или отпечатком.

– Гав, гав, гав, – разразилась псоголовая.

Он сделал несколько жестов руками. Получил очередной лай в ответ.

– Очень сложный язык. Мало того что легко недопонять сказанное, так еще несколько смыслов в одном слове, – рассудительно поведал переводчик. – Хотя случается, все напротив – излишне образно. Отец – звучит как «взявший на руки». Горы – «большие холодные камни». Красивый – «сладкокровный».

– Чего?

– Она говорит, – пояснил, прервав излишне умные объяснения, – я плохо перевожу: на тебе лежит проклятье.

– Что? – враз осипшим голосом переспросил Блор.

– Это тоже нехорошее слово. Тебя коснулся бог, но это не означает нечто хорошее или, наоборот, плохое. Они, – он дернул головой, показывая вверх, – ведут себя иногда… э… странно. Развлекаются за наш счет. Ты знаешь притчу о сироте?

– Убийца вытер окровавленную руку о голову ребенка, а тот решил, что его ласкают?

– Именно. И Верховный Судия, взвешивая прегрешения после смерти, простил убийцу за радость, подаренную сироте. А вот горе семьи убитого осталось без ответа.

– А? – вновь не понял Блор. – К чему это?

– Ладно. Это потом. На тебе след, и необходимо выяснить, откуда он взялся и чем грозит. Тебе, окружающим.