Размер шрифта
-
+

Юность Розы - стр. 35

– Это все претенденты? – спросил дядя.

Как Роза и опасалась, вид у него стал свирепым при мысли, что его любимице пришлось выслушивать признание, кружась в объятиях партнера.

– Есть еще один, но про него я не расскажу, потому что он искренен и правда страдает, хоть я и старалась его не обидеть. Я пока ничего не понимаю в любви, но этот молодой человек вызывает уважение и сочувствие.

Голос Розы снизился почти до шепота, а доктор Алек понимающе склонил голову, потому что когда-то тоже пережил отказ. Затем пытливо заглянул в лицо племянницы.

– Ты хочешь продлить срок еще на три месяца?

– Я сообщу в канун Нового года, дядя!

– Хорошо. Не сбивайтесь с курса, маленький капитан, а если попадете в шторм, зовите первого помощника!

– Есть, сэр! Так и сделаю!

Глава пятая

Прекрасный принц

Роза погрузилась в раздумья, выронив старую перчатку, когда в коридоре зазвучали шаги и послышался мелодичный голос:

«Узрел он вдруг прелестный лик.
Прекрасна и стройна,
На парня дева в этот миг
Глядела из окна».

Услышав знакомый мотив, Роза присоединилась к пению:

«Взбежал он вверх – и у окна,
В стекло заколотил,
И уж впустить его она
Спешила, что есть сил».

В дверь постучали.

– Доброе утро, Розамунда, письма доставлены, верный слуга ждет дальнейших указаний! – объявил Чарли, входя, как обычно, красивый, веселый и доброжелательный.

– Указаний не будет, благодарю! Вольно, Принц! Если только отправить ответы… – Роза принялась распечатывать записки.

– О, ужас! Что я вижу? – вдруг воскликнул Чарли, театрально содрогнувшись и указывая на перчатку: как и многие начинающие актеры, он любил превращать повседневные встречи и разговоры в небольшие представления.

– Это дядина.

– Ну ладно! Я уж подумал, тут был соперник! – Чарли поднял перчатку, шутки ради нацепил ее на голову стоящей на каминной полке маленькой Психее[13], напевая третий куплет:

«И тотчас Дженни обнял он,
В свой горский килт одет…
Тот смел, кто истинно влюблен,
Преград для страсти нет»[14].

Роза принялась читать письма, однако мысли ее возвращались к разговору с дядей, а также к новому гостю с его песенкой.

Все три месяца после возвращения Роза видела Чарли чаще других кузенов. Он единственный располагал свободным временем, чтобы «поиграть с Розой», как они говорили в детстве. Остальные вечно были заняты, даже маленький Джейми мужественно сражался с латынью, которая будто злой рок омрачала мальчишескую жизнь. У доктора Алека накопились дела за время отсутствия; Фиби музицировала; тетушка Изобилия неустанно хозяйничала. А Чарли то и дело забегал: занести письмо, передать привет, поделиться новостью или куда-нибудь пригласить, и это вошло в привычку. Чарли помогал Розе с рисунками, катался верхом, пел, а также, как само собой разумеющееся, сопровождал на балы и в гости вместе с тетушкой Кларой, которая, будучи охочей до выездов, взяла на себя обязанности дуэньи.

Страница 35