Йольский детектив - стр. 8
– Брителла решила, что так будет легче сосредоточиться на учебе и влиться в коллектив. Хотела больше самостоятельности.
– Она просто хотела почувствовать себя взрослой. Ощутить свободу от контроля любящего отца.
– Детектив, в чем-то вы и правы, но не говорите так, как будто видите всех на сквозь. Во втором томе Великой выдержки5 говорится, что слеп тот козел, который пытается сношать кочан капусты.
Свайп пришел в замешательство от этих слов, провел пальцами по черному столу пытаясь как то увязать смысл сказанного с тем, что творилось в голове у писателя Морумонских томов выдержки ― ничего не вышло.
– Эмм, встретимся завтра в десять утра, в вашем доме. Начну расследование и задам вам дополнительные вопросы. ― Блюр понизил голос, подошел на расстояние одного шага. ― Я настоятельно попрошу вас, так как от этого зависит жизнь Брителлы и ваша репутация, быть максимально откровенным.
Он сказал это с такой серьезностью, что в воздухе повисло напряжение. Свайп тренировал какое-то время серьезный голос. Он заметил как Сайкс отреагировал на его слова, такого эффекта он и добивался.
Мистер Сайкс вспомнил, как его отчитывал учитель, мистер Букинс, во втором классе школы. В то время маленький Тедди не мог ничего противопоставить взрослому разжиревшему хаму. Он слушал обвинения в своей бестолковости, закипая от обиды и злости, правда когда этот учитель сделал то же самое с мистером Сайксом в восьмом классе, на следующий день мистера Букинса никто не видел… В то время у учителя была власть, он казался взрослым. А взрослые в глазах маленьких детей почти всемогущи. Этот парень темная лошадка… ― размышлял Сайкс по дороге домой в окружении своих, так называемых, охранников ― двух верзил под два метра ростом, чьи лица сами по себе являлись визуальными синонимами нанесения телесных повреждений с особым пристрастием.
В кабинете стояла гробовая тишина. Блюр пробежался взглядом по кабинету. Теплый желтоватый свет мягко ложился на черные кожаные кресло и диван, дубовый платяной шкаф, черный стол со стопками исписанных листов. Сколько дней и ночей он провел среди этой мебели. На самом деле, не так уж и много. В окне, подернутом морозными узорами, виднелись очертания кирпичных зданий, частично освещаемых уличными фонарями или периодическим мерцанием их неисправных собратьев. Благоустройство города разнилось от окраин к центру, где все фонари светили, как и полагается ночным светильникам, немигающим взором и мусор из уличных урн выносили раз в неделю. На окраинах выносили мусор только когда он вываливался из урн. У противоположной от окна стены стоял черный кожаный диван ― гордость этого кабинета, по словам самого Блюра. Немного потертый, но не утративший своей способности отправить в сон любого улегшегося на него человека. Повидал он на своем диванном веку разное, многие ночи Блюр проводил на нем в размышлениях или спал после долгих рабочих дней. Думал о сюжетах книг и «детективных» делах, заводивших его в самые злачные и дурнопахнущие места города. Иногда Блюр проводил время на диване в компании приятных особ женского пола.