Йога Таун - стр. 12

А я ответил, что они не поняли жизнь.

Джон Леннон

Путешествие окончилось. Трое хиппи возвращались домой, трое хиппи и один гроб. Брат Лоу умер, а Коринна была беременна. Мной.

Багажа у них не было, только вещи, купленные по дороге, в Стамбуле или Кабуле – городах, которые больше не имели значения. Все теперь не имело значения. Объявления по громкоговорителю, толпы путешественников в зале вылета, индийские семьи, сидящие на полу, усталые хиппи и коммерсанты; пахло кондиционером, по́том и карри. Коринна шла впереди, за ней Лоу, а Мария отстала на несколько шагов. Коринна показала три билета, Лоу принялся искать паспорт, а когда нашел (Коринна уже прошла дальше), оглянулся, ища Марию. И не увидел ее. Он позвал. Коринна остановилась. Лоу заметил, как голова Марии исчезает в толпе. Он окликнул еще раз, громче, но она не вернулась. Сзади уже напирали люди. Коринна раньше Лоу поняла, что произошло. Она взяла его за руку и потянула за собой. Больше они никогда не видели Марию.

Лоу и Коринна сели в самолет и полетели в Германию, увозя покойника в багажном отделении и ребенка под сердцем. Ни он, ни она не вернулись домой прежними.

Три месяца назад Мария была единственной из них, кто не хотел ехать в Индию. Приближалось Рождество 1967 года, года Лета любви[9] и «Сержанта Пеппера», года, когда появились цветные телевизоры, а поп-музыка резко вошла в моду. В Бонне скончался Аденауэр, а Джими Хендрикс, сломавший на сцене «Стратокастер», за одну ночь превратился в мировую звезду. Лоу было двадцать два года, он мнил себя бунтарем, носил длинные волосы, учился в Берлине и не знал, как жить дальше. Музыка звучала в Лондоне и Сан-Франциско, Германия жила в тени холодной войны. Серые дома, серые костюмы, серое небо. Пахло туманом и угольными печами. На праздники Лоу возвращался в родной Гарбург. От Гамбурга его отделяли несколько километров и одна буква, но это был совсем другой мир. Окраина, городишко, кирпичные фасады, дом типовой застройки, не большой и не маленький, врачебный кабинет отца на первом этаже, крохотные детские на втором и вязаная занавеска на кухонном окне. Здесь Лоу вырос вместе с братом Марком. Детьми они часто играли в развалинах, находили неразорвавшиеся снаряды и смотрели, как в порту поднимали затопленные корабли. Подростками ездили на электричке через Вильгельмсбург в порт, стремясь вырваться из рутины, на Рипербан. Свободы было много, а денег мало. Ровно в одиннадцать полагалось быть дома, не то такое начнется. Когда они увидели «Тюремный рок»