Йети. Мистика - стр. 1

Щуплый вихрастый мальчик с любопытством смотрел по сторонам. Сидеть на уроке было скучно, учительница выводила мелом слова, а в воображении у Димы они выплясывали танец и улетали из класса, из школы – в весеннюю зелень и голубое небо, где легкий теплый ветерок приветливо зазывал побегать с мальчишками. «Казаки-разбойники», «Тише едешь, дальше будешь», «Царь горы»… Ооо, сколько игр ждало его во дворе!

Неожиданно женский голос прервал детские фантазии.

– Дима, а ты кем станешь в будущем? – учительница давно закончила водить мелом по доске, и уже некоторое время ребята горячо обсуждали что-то важное. Дима вздрогнул и удивленно огляделся. Все в классе видели, что мальчик не слушал учительницу, засмотрелся в окошко и теперь, пытаясь угадать ответ, уставились на него в нетерпеливом ожидании. И Дима неожиданно для себя произнес:

– Я буду ученым-химиком и изобрету эликсир молодости.

Учительница улыбнулась и, решив подыграть, спросила:

– Молодец! Может, тогда и со мной поделишься?

А Дима, снова неожиданно, ответил совершенно серьезно:

– Тогда мне нужно поторопиться…

По классу прокатился смех, некоторые одобрительно закивали головами.

Вначале 90-х Дмитрий Певцов закончил МГУ по специальности «историк-востоковед», поступил в аспирантуру. Это было не столько престижно, сколько интересно. Дух исследователя, напитавшись любимыми книгами и фильмами, словно вел молодого человека с первых дней жизни, открывая перед ним ее саму, точно страницы книги.

День обещал быть удачным. На столе стопочкой бумажных листов лежала почти дописанная статья. Оставалось доделать библиографию и отнести на рецензию профессору Ильину. Василий Павлович предложил своему аспиранту встретиться в Академии наук, и Дмитрий, воодушевленный этим, быстро допечатал текст. Чтобы выглядеть солиднее, он отказался от привычных джинсов со свитером и выбрал темный костюм, светло-голубую рубашку и галстук, которые смотрелись на нем превосходно. Одевшись, он собрал в папку листы со статьей и поспешил на встречу.

По дороге Дима думал о том, что профессор сильно сдал за последние несколько месяцев, и что пошатнувшееся здоровье не позволит в новом учебном году давать публичные лекции, хотя Василий Павлович жил этим общением со студентами и продолжал вести нескольких аспирантов, следил за их публикациями, жил их проблемами. Дима вдруг понял, что с Василием Павловичем его связывает больше, чем просто отношения «профессор – аспирант», он думал об Ильине как о близком и родном человеке, беспокоился о его здоровье. Вот и сейчас вез ему лекарство, которое родители достали через знакомых, ведь в аптеках оно не продавалось.

Их первая встреча могла бы выглядеть даже забавной, если бы Дима с пеленок не воспитывался серьезным и ответственным и отнесся бы к происходящему с большей легкостью. Надо сказать, что таким был и Василий Павлович в молодые годы, и поступок студента он оценил сквозь призму своего характера, словно узнав себя в этом молодом вихрастом парне, и это их сблизило. Во время первой лекции для Диминого потока Василий Павлович, повернувшись спиной к студентам, мелом начал писать на доске тему, а Дима, тогда еще первокурсник, с верхних рядов запустил бумажный самолетик в Олю – девушку, которая ему тогда нравилась. Но самолетик выбрал другую траекторию и, пролетев через всю аудиторию, воткнулся в доску как раз над головой у профессора.

Дима, которому родители с детства внушали уважение к учителям, вскочил с места, на его лице отразилась целая гамма чувств – от испуга до глубокого сожаления. Василий Павлович, обернувшись, увидел его искреннее раскаяние, сжалился и решил ограничиться дежурным замечанием. Профессор отложил мел и попросил его представиться. Дима, красный, как рак, виновато пробормотал имя и фамилию, извинился. Профессор кивнул, махнул рукой, разрешая сесть и, обращаясь ко всей аудитории, рассказал такую историю.