Йеллоуфейс - стр. 35
Произнося это, Эмили морщится, будто спохватываясь, что ей не следовало так говорить.
– Я белая, – уточняю я. – Вы хотите сказать, у нас могут быть неприятности, потому что я написала эту историю, будучи белой?
Я моментально жалею, что так выразилась. Слишком прямолинейно, слишком уж в защиту; вся моя неуверенность налицо. Эмили с Джессикой мелко и часто моргают, поглядывая друг на друга, словно в надежде, что другая заговорит первой.
– Конечно же нет, – говорит наконец Эмили. – Разумеется, любой человек волен писать о чем угодно. Просто мы думаем о том, как вас подать, чтобы читатели прониклись к вашей книге доверием.
– Что ж, проникаться им никто не мешает, – говорю я. – А доверяют пускай словам на странице. Там кровь и пот, пролитые над этой историей.
– Да, безусловно! – соглашается Эмили. – И этого никто не оспаривает.
– Конечно же нет! – вторит ей Джессика.
– Опять же, мы считаем, что любой человек волен высказываться как угодно.
– Мы не цензоры. У нас в «Эдем» так не принято.
– Хорошо.
Эмили плавно меняет тему, интересуясь тем, где я живу, куда хотела бы отправиться в путешествие и т. д. Я не успеваю толком сориентироваться, как встреча заканчивается. Эмили и Джессика повторяют, как им понравилась книга, как они рады знакомству и как им не терпится продолжить со мной работу. Потом они отключаются, а я продолжаю смотреть в пустой экран. Чувствую я себя ужасно и отправляю письмо Бретту, выплескивая все свои тревоги. Он отвечает через час, уверяя, что я зря волнуюсь. «Они просто хотят понять, – говорит он, – как им тебя позиционировать», – говорит он.
Как выяснилось, позиционировать меня они хотят как «человека мира». В следующий понедельник Джессика и Эмили присылают нам обстоятельное письмо с подробным описанием своих планов: «Мы считаем бэкграунд Джун очень интересным, поэтому хотим убедиться, что читатели о нем узнают». Они рассказывают о разных местах, где я жила еще в детстве, – Южной Америке, Центральной Европе, полдюжине городов в США, в которых мы останавливались из-за бесконечных разъездов отца, инженера-строителя. (Эмили очень нравится слово «кочевник».) В моей новой авторской биографии они выделяют год, который я провела в Корпусе мира, хотя рядом с Азией я не была и близко (была в Мексике, где практиковалась в испанском после школы, а затем до срока бросила учебу, подхватив кишечную инфекцию; меня даже пришлось эвакуировать по медицинским показаниям). Публиковаться мне предлагают под именем Джунипер Сонг – вместо Джун Хэйворд. («Ваш дебют набрал не совсем те обороты, на которые мы рассчитываем, и лучше начать с чистого листа. А “Джунипер” звучит так необычно. Как-то даже