Язва на полставки - стр. 6
– Идём? – брат маячит на горизонте, направляясь к подъезду… Да ну блин! Сорри, парадной. Сложно будет переучиваться.
Нутро старого дома встречает нас запахом чеснока и жареной курицы за одной из дверей. Восхитительный аромат, аж слюнки текут. Мой желудок реагирует незамедлительно, вызывающе громко заурчав.
Поднимаемся на четвёртый этаж. Лифта нет, так что Даня прёт чемодан на себе, как истинный рыцарь… Как истинный рыцарь ордена свинот.
– Тры-ы-ындец… – озираю брезгливым взором свалку обуви в маленькой прихожей, которая стараниями невразумительной планировки сразу переходит узким коридором в кухню. Где едва ли лучше. Натуральная холостяцкая берлога. Полки пустые, а на горизонтальных поверхностях завалы. Тюль задвинута в угол к батарее, открывая вид на жилые окна напротив. Не люблю когда так. Чувствуешь себя в аквариуме. – Признавайся честно, – первым делом зашториваю нас от посторонних. Да, тюль прозрачный, но хоть немного поможет. – Девушки спасаются отсюда бегством и до секса не доходит?
– Вот только с тобой я про секс и не разговаривал.
– А чего нет? Как будто я не палила дома, когда ты смотрел порнушку и копошился у себя под одеялом.
Брат брезгливо морщится.
– Какая гадость.
– Согласна. На тот момент меня не тошнило только потому что я была мелкой и не понимала, чем именно ты там занимался.
У нас с Даней разница в шесть лет. Вроде бы немного, но когда тебе десять, а ему шестнадцать – настоящая пропасть. У него в развлечениях дискотеки, компашки, гулянки и девчонки. У меня же самое большое счастье – кукольный дом для Барби и разрешение попозже лечь спать, ведь завтра не в школу.
Однако несмотря на очевидные расхожести в интересах я просто обожала его. И обожаю до сих пор. В детстве мы частенько дрались, причём дрались ого-го, до вывихнутых пальцев как-то дошло дело, но он всё равно оставался для меня идеалом и образцом подражания.
Я вечно таскалась за ним по пятам, до истерики ревнуя к скоропортящимся подружкам и хвастаясь буквально каждому прохожему на то, что у меня есть такой вот защитник, который любого порвёт за свою маленькую принцессу. Растерзает, как Тузик грелку.
А как я этим пользовалась! Ходила аки королева. Весь двор и вся школа знала – Томку Радову обижать нельзя. Иначе её брат натянет вам трусы на уши. А я, гадюка такая, шкодничала намеренно, в половине случаев являясь инициатором учинённых разборок. Знала же, что мне всё равно ничего не будет.
Несложно догадаться, что со мной было, когда в семнадцать Даня, разругавшись с отцом, уехал сюда на ПМЖ. Несколько месяцев ходила живым трупом и рыдала навзрыд в подушку, заливая горе молочными коктейлями, но потом ничего… привыкла. Человек ко всему привыкает, такая уж у него приспособленческая особенность.