Язва на полставки - стр. 23

Заезжаем во внутренний дворик колодца быстрее, чем хотелось бы, но и этого хватает, чтобы мозг дал установку телу расслабиться. Отяжелевшие веки прибалдели в тепле и теперь слипаются, поэтому поднимаюсь вслед за широкой спиной на четвёртый этаж чуть ли не вслепую и по стеночке.

Кое-как вставляю ключ в замочную скважину.

– Пускай брат сам ходит в магазин. Или не набирай столько, – ругают меня, проходя в обуви вперёд и ставя всё на стол на кухне. – Тебе только тяжести таскать. Сломаешься.

Мне, несомненно, приятна такая забота, но в полной мере не могу её сейчас оценить. Не до этого. Так что вместо благодарностей лезу в маленький пакетик с эмблемой аптеки и среди упаковки тампонов, ватных дисков, жидкости для снятия макияжа и кучи коробочек с лекарствами нахожу быстрорастворимый порошок с жаропонижающим.

Мой лоб накрывает тяжёлая ладонь.

– Да ты же горишь, – присвистывает Демьян. Это он только заметил, что рядом с ним шатается ходячий труп?

– Это от страсти. Ты ж у нас мальчик-огонь, – фыркаю я, зубами надрывая пакетик и выискивая рядом с раковиной условно чистую чашку.

У меня отбирают лекарство и болезненных тычком в спину отправляют в гостиную.

– Иди ложись.

– Чайник надо вскипятить.

– Поставлю. Иди.

– Ща, пельмени хоть в морозилку уберу. А то растают.

– ЛЕГЛА, КОМУ СКАЗАЛ!

От повышенных тонов башка ещё больше начинает ныть.

– Не ори на меня, не имей такой привычки.

– Не моя вина, что ты с первого раза не понимаешь. Попёрлась она с температурой! За пельменями. Иди. Я всё сделаю.

– Ой, да и пожалуйста, – давясь новой порцией кашля и на этот раз уже не сдерживая его, уползаю в свою, типа, комнату вызывать сатану.

Плашмя падаю на разобранный диван, утыкаясь лицом в подушку и зычно прокашливаюсь. Надо переодеться в домашнее, но у меня нет сил. Потому что это надо снова встать, взять шмотки с кресла, сесть, снять, надеть… Нет. Не могу. Всё, на что меня хватает – стащить с себя джинсы и с пинка отшвырнуть на пол. Дальше Бобик сдох.

В таком виде меня и находят, несколько минут спустя, заходя с дымящейся кружкой. А мне… мне фиолетово. Сил нет двигаться. Но надо. Неохотно принимаю сидящее положение, накидывая на коленки одеяло.

– Держи, – мне протягивают лекарство с приятным лимонным ароматом и три таблетки.

– Я всё брату расскажу, – хмыкаю я, шмыгая заложенной ноздрей.

– Что?

– Что ты меня в кровать уложил и колёсами накачиваешь.

– Это такое “спасибо”? – хмурит брови он, поднимая мои джинсы и вешая их на подлокотник.

Спасибо. Большое спасибо. Да. Но знать ему об этом не обязательно.

– Пельмени убрал?