ЯТ - стр. 29
– Примите моё сочувствие…
– Давайте!.. – невооружённым глазом мы заметили особую заинтересованность приёмщика в данном товаре, скорее всего личную: она сильнее выделялась, даже чуть высовывалась из окошка.
Человек схватил протянутое приёмщиком, скомкав, затолкал за пазуху или во внутренний карман пиджака, и, не оглядываясь, удалился.
– Примите мои поздравления… – следующий клиент занял свободное место у окошечка.
Приёмщик взял, повертел в руках и поморщился:
– Какие-то они не очень искренние… К тому же завистью немного подпорченные…
– Что? Завистью? Это моль… Я их в нафталине держал. Раньше они принадлежали моей бабушке…
– А-а. Теперь понятно, почему такой запах: обветшали они. За полцены возьму.
– Чего он всё хает? – наклонился ко мне Том.
– Работа такая… Старается сбить цену…
– Примите мои извинения!
– Извинения? Что-то они у вас слишком вымученные. От сердца отрывали? Вижу, вижу: полоски остались. И не от чистого сердца причём, – бормотал приёмщик, острым ногтем смахивая незаметно присохшую песчинку, – ну, да ничего, скипидарчиком ототрём… Ладно, пойдёт.
– Не примете ли объяснения?..
– Покажите!.. Да это же насквозь липа! Брысь отсюда!
– Не возьмёте ли моё поручение?
– Нет уж, оставьте его себе.
– Примите предложение…
– Деловое или нескромное?
– Рационализаторское…
– Ещё чего?!..
– Примите мою благодарность.
– Давайте!.. – и её вырвали чуть ли не с руками.
– Прошу принять мою просьбу.
– Могу принять только во внимание и в обмен на обещание.
– А мой протест?! – к киоску рванулся лохматый парень, протягивая в окошечко нечто вроде двутавровой балки. Но протест был отклонён – вежливо, но решительно. Бутылочки с вежливостью и решительностью стояли слева от приёмщика, и он время от времени смачивал ими пальцы.
К окошечку подошёл субъект в чёрных очках и чёрном же костюме. Туфли, скорее всего, тоже были чёрные, но проверять я не стал. Вряд ли он пришёл босиком, и не потому, что на земле валялись острые осклоки – быть может, осколки склоки? Но от настоящих ли бутылок, которые разбили вдребезги раздосадованные сдатчики, понявшие, что перепутали приёмные пункты, а идти искать другой не захотели, то ли от каких-нибудь других – скажем, бытулок, бутылок быта, – я не определил: мой уровень восприятия не мог уловить тонкости смысла бытия на Ярмарке.
– Держи пари, – субъект метнул в окошечко какое-то такое, что тяжело шлёпнулось там на пол так, что под нами ощутимо дрогнула земля.
Приёмщик отшатнулся, чтобы не задело, но умело овладел ситуацией, прижал ею пари к стенке и заулбался – в полрта, рассчитываясь с клиентом. Видно, пари пришлось ему впору, и он попусту не парился и не пиарился.