Ястребы не ловят мух - стр. 20
Искра проваливалась в снег и шла в разы медленнее, чем девочка, которая легко бежала впереди на своих маленьких лыжах. Время от времени она поддергивала веревку, поторапливая Искру. Тогда Искра теряла равновесие и падала носом в снег. Иногда девочка оборачивалась. Лицо ее было закрыто. Были видны только глаза и белый иней, покрывавший платок вокруг и ресницы.
– Не останавливайся, Искра! – покрикивала она, когда Искра падала в снег. – Тут кроме нас живут северные волки. Если будешь отдыхать, они тебя учуют и разорвут.
– Волки? – испугалась Искра.
– Да. Волки. Они плохо видят. Вернее, не могут видеть тебя, пока ты двигаешься. Но если будешь стоять или сидеть неподвижно, то попадешь прямиком к ним на ужин.
Искра старалась изо всех сил. Только каждый следующий шаг давался сложнее предыдущего. Джинсы и ботинки стали тяжелыми. Хотелось есть и пить. Усталость последних дней наваливалась вся разом, делая движения замедленными и нескоординированными. Каждый раз, проваливаясь в сугроб, она буквально тащила себя за волосы, чтобы встать.
Она думала о волках, и страх подстегивал ее. Искра слышала свое дыхание. Оно было шумным. Кровь стучала в висках, как барабаны. Она поняла, что не выдержит. Зимника не было даже видно. Искра внезапно сдалась. Она просто села в снег и расплакалась. «Будь что будет», – подумала она. Она перестала бороться. Поняла, что сил у нее нет. Не увидела Зимник. Не увидела тут толком ничего. Только и смогла, что украсть бортовые журналы. Такая уж она слабачка. Недалеко послышался протяжный вой, от которого Искру замутило.
– Волки! – закричала девочка. – Вставай! Волки! – девочка изо всех сил дергала веревку. Искра даже подумала, что сейчас у нее оторвутся руки, но встать уже не могла. Ноги отказались ее слушаться. Она не чувствовала ног. Ничего не вышло. Если хочет, пусть тащит, как мешок с картошкой, – подумала она.
– Ты не понимаешь? – разозлилась Искра. – Убирайся отсюда! Оставь меня в покое!
В глазах девочки застыло непонимание.
– Я обычная девчонка, такая же, как и ты! Я никто. Несостоявшийся журналист. Я слабачка. Не особо умная. Даже тупая. Тупица. Все равно тебе никакой награды за меня не видать. И я не сдвинусь больше с этого места. Можешь оторвать мне руки своей веревкой и нести их в зимник.
Девочка отошла дальше и еще раз подергала веревку. В глазах ее застыли разочарование и обида. Искра истерически рассмеялась и закрыла глаза. Она вспомнила, что в кармане куртки у нее лежит нож, но по иронии судьбы она не может его достать. Круг замкнулся.
Она перестала бороться и полностью отдалась той горечи, которая переполняла ее сейчас. Могла же прожить нормальную жизнь. Выйти замуж, родить детей, варить борщи и ходить на работу в офис. Но она приняла все. Приняла все, что произошло с ней. Приняла смерть. Такой маленькой и несерьезной сейчас казалась ее статья про Предел, ради которой она сюда попала, рискнув всем.