Ястребы мира. Дневник русского посла - стр. 6
Говорили не только о военных делах: программе вооружений, новейших разработках систем оружия (в эти моменты отец отправлял меня под благовидным предлогом куда-нибудь сходить и что-нибудь принести), но и о ситуации в стране, которая становилась все тревожнее.
Отец и его коллеги откровенно недолюбливали партийных демагогов и высших руководителей КПСС, которые с 70-х годов один за другим впадали в маразм. Я чувствовал, что между кадровыми военными и учеными, с одной стороны, и партийным руководством Вооруженными силами СССР – с другой, постоянно тлел конфликт, порожденный диаметрально противоположными подходами к обеспечению безопасности страны.
Дряхлеющие рептилии Политбюро настаивали на достижении «стратегического паритета» между Советским Союзом и США, который понимался ими как математическое равенство «мускулов»: танков, пушек и особенно стратегических ядерных сил, развернутых двумя сверхдержавами друг против друга.
Отец и его друзья-ученые считали иначе. С их точки зрения, безопасность страны вовсе не требовала равного количества смертельного железа, на изобретение и производство которого были брошены лучшие силы науки и промышленности СССР. В конечном счете именно гонка вооружений – бессмысленная, поставленная на поток «штамповка» гор оружия, причем морально устаревшего и пригодного разве что для ведения грандиозных танковых сражений образца Второй мировой войны, истощила экономику, создала дефицит самых необходимых товаров, деморализовала советское общество и привела политический строй и советскую государственность к летальному исходу.
Возможно, кремлевские старцы и уже немолодые руководители военного ведомства, многие из которых застали последнюю войну и прошли сквозь ее огненные годы, не могли избавиться от так называемого «сталинского синдрома». Вооруженные силы и военная промышленность Советского Союза в первые месяцы гитлеровской агрессии 1941 года оказались не готовы отразить натиск немецкой армии именно из-за стратегических просчетов политического руководства страны. Тогда ставка делалась не на формирование тяжелых танковых и моторизованных бригад, которые могли бы сдержать наступление вермахта, а на легкие танки и даже конницу! Такое, кстати, часто бывает: старое военное руководство все время готовится к прошлой войне. «Обжегшись на молоке», Политбюро «дуло на воду», требуя от промышленности и в целом всей советской экономики все большей милитаризации.
Мой отец и его товарищи думали по-другому, жестко отстаивая свою позицию. Суть ее сводилась к следующему: вместо доктрины «стратегического паритета», разоряющего страну и ее граждан, следовало немедленно перейти к стратегии сдерживания.