Яростный горец - стр. 37
Словно завороженный, он смотрел, как Ларина пригладила чуть влажные волосы. Шелковистые пряди цвета бледного золота окутывали ее плечи роскошным плащом. Отвернувшись к окну, она машинально принялась заплетать их в косу.
Только тогда до него дошло, что девушка о чем-то напряженно думает, глядя в окно. Фэллон окинул цепким взглядом бледно-розовое платье из какой-то тонкой материи, не скрывающей восхитительных выпуклостей ее тела.
Он проснулся уже возбужденным, а при виде Ларины, да еще в таком наряде, вдруг почувствовал, как его плоть мгновенно закаменела.
Внезапно разжав руки, девушка повернулась к нему. У Фэллона вмиг пересохло во рту, и он мысленно возблагодарил судьбу за то, что не сбросил во сне простыню.
Что Ларина делает в его комнате? У него нет времени развлекаться с женщиной – с любой женщиной, а уж с той, что является ему во сне, тем более. Он приехал сюда не прохлаждаться. И добьется своего – чего бы это ни стоило!
– Что вы тут делаете? – сердито спросил Фэллон, убедившись, что она упорно молчит.
Ларина лихорадочно облизнула губы.
– Я же сказала. Мне нужно поговорить с вами.
– И поэтому вы пришли. Между прочим, вы уже дважды пробирались в мою комнату. Должно быть, то, о чем вы хотели поговорить, очень важно для вас, иначе бы вы не стали так рисковать.
– Так и есть.
Фэллон уловил в ее голосе едва заметную дрожь. Что с ней? Неужели боится его? Почему-то его это нисколько не обрадовало, хотя должно было. Только сегодня Ларина продемонстрировала завидное присутствие духа. Он даже представить не мог, что может испугать такую девушку.
Фэллон сел, свесив ноги с кровати и старательно придерживая простыню, чтобы прикрыть свою возбужденную плоть.
– Ну так я вас слушаю, миледи. Должно быть, это действительно что-то важное, раз вы рискнули своей репутацией и пробрались в мою комнату, да еще посреди ночи.
Ларина открыла рот, но тут же закрыла его и отвернулась к окну.
– Мне почему-то казалось, все будет намного проще…
Даже не успев ни о чем подумать, Фэллон вдруг встал и двинулся к ней. Теперь ему было уже наплевать на свою наготу. Вероятно, он сошел с ума, твердил он себе, но тут уж ничего не поделаешь. Искушение было слишком велико. Ларина обернулась, вглядываясь в его лицо, как будто стараясь что-то прочесть в его глазах. Но что она хотела в них увидеть?
– Вам нельзя оставаться здесь, – просипел Фэллон. На то, чтобы произнести это, ушли последние жалкие остатки его самообладания. У него чесались руки сжать ее в объятиях, впиться в ее губы поцелуем, от которого они оба потеряют голову.