Ярость - стр. 93
Отец и сын вскочили, и Манфред схватил тяжелый бамбуковый стержень и откинулся назад, чтобы крючок впился прочнее.
– Ну и чудовище! – крикнул он, чувствуя тяжесть рыбы; катушка продолжала разматываться, и Манфред, даже прижав леску рукой в кожаной рукавице к борту катушки, не мог помешать этому. Через несколько секунд от лески и рукавицы поднялся голубой дымок.
Когда казалось, что еще несколько оборотов – и леска сорвется с катушки, рыба остановилась; в двухстах ярдах от них в дымной серой воде она упрямо дергала крючок из стороны в сторону, и конец удилища бил Манфреда по животу.
Лотар пританцовывал рядом, выкрикивая слова одобрения и советы, а Манфред подтягивал рыбу, проворачивая катушку на несколько оборотов, пока та не оказалась почти смотана вновь. Он уже ожидал увидеть добычу, бьющуюся внизу меж скал, но рыба вдруг опять сильно рванула лесу, и снова пришлось тянуть изо всех сил.
Наконец они увидели ее, глубоко в воде под скалами: ее бока, когда на них падало солнце, блестели, как зеркало. Манфред потащил ее так, что удилище изогнулось, точно лук, и рыба тяжело начала приближаться, дергаясь туда-сюда в волнах прибоя, сверкая великолепными радужными оттенками розового и жемчужного, устало разевая большую пасть.
– Багор! – крикнул Манфред. – Давай, Лотти, быстрей!
Мальчик с багром в руках спрыгнул к самому краю воды и вонзил острие в бок рыбы возле головы, сразу под жабрами. Вода окрасилась розовой кровью, и Манфред отбросил удилище и прыгнул вниз, помочь Лотару с багром.
Вдвоем они вытащили из воды рыбу, бьющуюся и норовящую удрать.
– Да в ней не меньше ста фунтов! – возбужденно говорил Лотар. – Маме и девочкам придется до полуночи возиться с ней.
Лотар взял удочки и ящик с рыболовными снастями, а Манфред, продев рыбе в жабры веревку, перекинул добычу через плечо, и отец с сыном пошли обратно по изгибу белого берега. На скалах следующего мыса Манфред, чтобы передохнуть, на несколько минут опустил рыбу. Когда-то он был боксером, олимпийским чемпионом в полусреднем весе, но поправился, живот у него стал мягче и больше, появилась одышка.
«Слишком много времени провожу за письменным столом», – печально подумал он и присел на черный валун. Вытирая лицо, он огляделся.
Это место всегда радовало его. Его печалило, что дела оставляли чересчур мало времени приходить сюда. В давние студенческие дни он со своим другом Рольфом Стандером рыбачил и охотился на этом диком, нетронутом побережье. Эта земля сотни лет принадлежала семье Рольфа, и Рольф не уступил бы ни малейшего ее кусочка никому, кроме Манфреда.