Ярость - стр. 70
Изабелла побежала к отцу, по-прежнему плача и наступая на полотенце.
– Мама не разрешает мне плавать!
Она забралась к нему на колени.
– Жизнь полна несправедливостей.
Он обнял дочку, она в последний раз всхлипнула и прижалась к его груди мокрой кудрявой головой.
– Хорошо, я бесполезная дилетантка. – Тара снова тяжело села на ковер. Она справилась с собой, села по-турецки и посмотрела на мужа. – А что если я откажусь? Если и дальше стану слушаться голоса своей совести?
– Тара, давай не будем ссориться, – негромко сказал он.
– Ты всегда получаешь то, что хочешь, правда, Шаса?
Она провоцировала, но он покачал головой, не принимая вызов.
– Хочу обсудить это вдумчиво и спокойно, – сказал он, но глубоко оскорбленная Тара не могла прекратить мучить его.
– Я заберу детей – ты должен это знать, твои умные юристы наверняка тебе это уже объяснили.
– Черт побери, Тара, ты знаешь, что я совсем о другом, – холодно сказал Шаса, но крепче прижал к себе дочку. Изабелла подняла руку и коснулась его подбородка.
– Ты царапаешься, – радостно сказала она, не чувствуя его напряжения. – Но я все равно тебя люблю, папочка.
– Да, мой ангел, я тебя тоже люблю, – сказал он и бросил Таре: – Я тебе не угрожал.
– Пока не угрожал, – поправила она, – но это еще впереди, насколько я тебя знаю. А я тебя знаю.
– Мы не можем поговорить разумно?
– Нет необходимости, – неожиданно капитулировала Тара. – Я уже приняла решение. Я поняла тщетность наших слабых протестов. Уже некоторое время я чувствую, что напрасно растрачиваю жизнь. Я знаю, что уделяла детям недостаточно внимания, и во время последней поездки в Йоханнесбург решила вернуться к учебе, а политику оставить профессионалам. Я решила выйти из «Черного шарфа» и закрыть клинику или передать ее кому-нибудь.
Он удивленно смотрел на нее. Не верил, что так легко одержал победу.
– Чего ты хочешь взамен?
– Вернуться в университет и получить степень доктора археологии, – решительно ответила она. – И получить полную свободу поездок и исследований.
– Договорились, – с готовностью ответил он, не скрывая облегчения. – Держись подальше от политики – и можешь ехать куда хочешь и когда хочешь.
Его взгляд невольно снова упал на ее груди. Он не ошибся: они красиво налились и выпирают из шелковых треугольничков бикини. Шаса почувствовал быстрый прилив горячего желания.
Тара заметила выражение его лица. Она хорошо его знала и почувствовала отвращение. После того, что муж сейчас сказал ей, после стольких оскорблений мимоходом, после того, как он предал все, что для нее дорого и свято, она никогда не сможет снова принять его. Она это знала. Подтянула лиф бикини и взяла одежду.