Ярость отцов - стр. 6
– Подвинься, – велел я Патрику и забрался в отделение управления.
Разглядывая «салон», я загрустил. Да, это не моя гламурная машинка 4х4 с прожекторами на крыше, тонированными стеклами и полным фаршем везде, куда его только можно запихнуть. Танк – так ласково я называл свой джип – пришлось бросить в Киеве. Если там, где-нибудь возле Родины-матери, взорвётся бионоид, подобный ядерной бомбе, от моей бронированной тачки останутся рожки да детальки кучкой и россыпью. Так что Заур обязан постараться. Иначе я ему этого не прощу.
Резко захотелось домой.
Ну что я здесь делаю, а?
Плюхнуться бы сейчас на кожаный диванчик моего клуба «Янтарь», и чтобы рядом полуголые девицы, и ди-джей мутит микс из брейкбита, регги и еще бог знает чего… Так нет, я вынужден торчать тут, в исходном мире путников, да ещё в таких некомфортных условиях!
– Ну что, батя, прокатимся с ветерком?
Я ещё раз кинул взглядом по отсеку, прикидывая, что бы мне такое сунуть под задницу, чтобы не отшибить копчик на ухабах, – и замер с открытым ртом.
На спину будто вылили ведро воды из колодца.
Справа от меня на крышке блока непонятного мне назначения было криво выведено – предположительно кровью и без знаков препинания: «ПРИВЕТ КРАЙ».
– Твоя безграмотная шутка? – я показал надпись сыну и по тому, как он побледнел, понял, что не его.
Буквально вышвырнув Патрика вместе с его стволом из бронемашины, я щучкой вынырнул из люка, скатился по броне и, умудрившись каблуками приземлиться на асфальт, подхватив не столь ловкого, как я, сына под локоть.
– Быстрее!!! – Я потащил Патрика прочь от РСЗО.
Через десяток шагов, он вырвал руку, и мы смогли устроить полноценные соревнования по бегу по пересечённой местности.
А потом сзади раскатисто ухнуло.
В тыл толкнуло ударной волной. Я упал, Патрик растянулся рядом. Сверху сыпануло всякой дрянью, над нами пролетело что-то большое и пылающее…
Я обернулся – от РСЗО остались только ошмётки, разбросанные по сторонам. Ещё бы немного засиделись в отделении управления, и…
– Улыбнись, батя, нас снимает скрытая камера! – вдруг фальшиво радостно заявил Патрик.
Да, я тоже был безмерно счастлив, что мы всё ещё живы, но причём тут камера?..
Сын показал мне пальцем, причём. При том бетонном столбе, у которого мы разлеглись. Довольно высоко на нём установили видеокамеру наружного наблюдения, которая как раз сейчас пялилась на нас красным глазком-объективом.