Ярость херувимов - стр. 37
Неизбежный – и такой жуткий.
Но Водопьянова, пребывающая в прекрасном расположении духа и уставшая, решила в этот ночной час побыть доброй (что периодически случалось с ней, сменяясь фазами, во время которых она превращалась в сущую ведьму) и заявила, что они сделают именно так, как она сказала.
Надо же, какая, однако, заботливая!
По пути к дому Ады писательница Водопьянова все щебетала о том, что и целый литературный миллиард в свободно конвертируемой валюте, и собственный замок в Шотландии на берегу озера, в котором обитает чудовище, и голливудские экранизации не уберегут от одного.
От смерти.
Нравилось ей смаковать тот факт, что гораздо более успешная, очень богатая, молодая и привлекательная Лоретта скончалась, а сама она, скромная, как любила себя называть в интервью, труженица российской детективной нивы, мчится по ночной Москве в комфортабельном издательском автомобиле.
– Отсюда вывод, девочка: важно не как жить, а жить вообще! О, какая глубокая фраза, надо бы использовать ее в моем новом шедевре. Ты ее на всякий случай записала? Для интервью тоже сгодится. Кто у нас там следующий, какие-то прилипчивые телевизионщики?
– Эфир в «Народном ток-шоу», – автоматически припомнила Ада, чувствуя, что все мысли вертятся вокруг одного предмета: сумочки Лоретты, лежащей в багажнике издательского автомобиля.
Настал момент расставания, и Ада, трепеща, открыла багажник. Ее бы не удивило, если бы сумочки она там не обнаружила.
Но та была по-прежнему там – куда она, собственно, могла деться, не убежала же?
Нет, не убежала, а явно ждала ее.
Взяв сумочку в руки, Ада еще раз пожелала писательнице Водопьяновой доброй ночи, а та, видимо, посчитав, что уже достаточно побыла доброй и приветливой, вдруг заявила:
– И кстати, что там Софка вякнула о том, что ты сливала СМИ неприглядную информацию обо мне? Нам надо с тобой об этом серьезно поговорить, девочка из ада! Ладно, уже завтра, точнее сегодня, но позже. А теперь я устала, ямщик, вези меня в мое поместье!
Проводив взглядом автомобиль с царицей морской современной тривиальной литературы, Ада подняла голову и вдруг заметила на черном небе огромную сияющую головку сыра: было полнолуние.
Оказавшись у себя в квартире, она занималась всем чем угодно – переодевалась, приняла душ, приготовила себе зеленый чай, просмотрела сообщения на рабочем компьютере, к которому у нее был удаленный доступ, даже ответила на несколько личных посланий, пришедших еще вечером, заметив экстренное сообщение «Легендарная писательница кончает жизнь самоубийством в самом центре Москвы: прыжок создательницы саги о девочке-волшебнице в литературную вечность».