Ярость берсерков. Сожги их, черный огонь! - стр. 6
Старейшинам трудно было их переспорить, княжьи отроки – бойкие. Великий хай стоял тогда в наших селениях, сильно спорили родичи с княжескими людьми.
Свеи тем временем не обращали на нас внимания. Им было все равно, что приговорят старейшины. Они споро вытащили свои ладьи на пологий берег, где река Илень делает поворот вокруг Олень-горы, и стали готовить становище.
Первое время пришлые вели себя тихо. Усталые очень были. Много и подолгу спали возле костров, разжигая их прямо на берегу, возле своих ладей. Ели и пили тоже много. Коров, которых им пригоняли, свежевали, рубили на несколько кусков и варили в огромных котлах. Свиней запекали целиком, подвешивая на палках и обрезая подрумянившиеся места. Пиво и медовую сурицу черпали из бочек шлемами. Пили, пока не падали. Просыпались и опять ели и пили. Куски, не доев, бросали прямо на землю, хватали новые, не берегли еду.
Я редко видел, чтобы люди пили и ели так много и жадно, как оголодавшие крылатые змеи Аспиды.
Наши родичи всегда запасали много ржаного и ячменного пива, вдосталь варили сурицы. Что это за торжество, если в брюхе ничего не плещется, а в голове пусто? Но кто может угнаться за жаждой и ненасытностью свеев, глотающих все подряд, как лесной пожар? Родичи гнали им скот, тащили репу, хлеб, крупу, катили бочонки с пивом и сурицей. Старейшины распределяли, что, кому и в какой черед отдавать.
Что тут сделаешь… Князь приказал!
Вечерами, когда дневные заботы кончались, родичи, как обычно, собирались на толковище за частоколом, отгораживающим село от леса, неподалеку от соснового древа-оберега. На него исконно вешаются всякие мелкие жертвы для лесной нечисти, чтоб не шарила по дворам.
Все обсуждали свеев. Днями все бегали смотреть на их стан, а вечерами рассказывали, кто что видел. Каждому хотелось людей послушать и самому почесать язык. Даже бабы, оставив свои обычные пересуды, подтягивались поближе к мужским спинам. Парни, девки и те побросали свои бесконечные щенячьи игрища. Все слушали.
Я помню, дни уже прибывали, теплели, ночи становились совсем короткими, прозрачными, но к вечеру еще холодало. Поверх холщовых рубах родичи надевали безрукавки из теплых шкур или меховые тулупчики с рукавами. И, конечно, собираясь на толковище, каждый украшал себя, насколько мог. Заветные обереги прятались вниз, ближе к телу, а наружу выпускались браслеты, кольца, бусы, ожерелья из монет, самоцветов, теплого алатырь-камня, охраняющего от хвори, а то и просто деревянные, выделяющиеся резьбой и раскраской. Подпоясывались все самыми нарядными поясами, расшитыми бисером и цветными узорами. Волосы подбирались нарядными лентами, повязанными вдоль лба, тоже расшитыми знаками-оберегами, особо охраняющими голову. Где еще показать себя во всей красе, как не на толковище?