Размер шрифта
-
+

Ярость берсерков. Сожги их, черный огонь! - стр. 16

Старейшины сомневались, конечно. А вдруг не Мокошь послала? Как знать? Вдруг это дите Лешего, лесного хозяина, или порождение страшного одноглазого великана Верлиоко, что сторожит чашу? Прижил, допустим, великан дите с какой ни есть бабой и нам подкинул. А после придет за ним в наши селения и многих поедом съест. Может такое быть? Может, конечно… А то, еще хуже, живые камни, по злому чародейству оличей или витичей, или далеких косин родили человеческое дитя на погибель всему роду поличей. Вот вырастет девка, окаменеет и как начнет всех изводить, куда денешься? Такое тоже вполне может быть… Лучше отнести девку обратно в лес, а там пусть боги распоряжаются ее судьбой. Выживет или нет – это их воля.

Но баба Мотря обидно обозвала стариков старыми вонючими козлами. От страха, мол, всегда готовы прежде времени обдристаться. Где это видано, чтоб безвинного ребенка снова в лес на погибель отправить? Не отдам лесу, себе оставлю и выхожу, твердо сказала она. Баба Мотря никогда не стеснялась в словах. А по правде скажу, не будь она ведуньей с огненным глазом, быть бы ей не единожды поротой за острый язык.

Старейшины спорили с бабой Мотрей, но кто ее переспорит? Поди поспорь с ней, когда она не только травы знает, понимает их тайную силу, но и ломаные кости вправляет, хвори гонит из людей и скотины. А может, обратное дело, наслать хворобу или другое что… Глаз-то огненный, так и сверкает, когда на тебя посмотрит. Она, говорили, когда по лесу ходит, самого Лешего приветствует, как родича. Ей даже мохнатые Ети уступают дорогу. Всякое про нее говорили. Кто знает, что правда? На всякий случай лучше оберегаться ее! Не только я, многие так думают.

Ладно, пусть выхаживает, приговорили старики. Авось еще не выживет девка. Сама помрет, и спорить будет не о чем.

И выходила ведь, старая! Скоро девчонка уже ковыляла по селению, первое время – с клюшкой, потом – без. Пополневшая, но все такая же пугливая. Когда к ней обращались, не откликалась. Отворачивалась и убегала в Мотрину избу. Кричали, свистели вслед – не оборачивалась, еще пуще бежала. Как будто не понимала по-нашему. А может, и не понимала, кто ее разберет? Мотря ничего про нее не рассказывала. У такой – поди выспроси! Посмотрит своим лихим глазом – язык к зубам прилипает…

Да, я помню, сильно боялась Сельга, когда была маленькой. Всех подряд боялась, от случайной тени шарахалась. С придурью девка, решили мы тогда. Может, от оличей отбилась или от витичей, их дурная кровь внутри бродит? Впрочем, нет, они бы сказались, что у них дите пропало…

Страница 16