Янтарный ангел - стр. 26
Но делать было нечего, не в подъезде же ей ночевать, ей-богу!
Лифт не работал. Плохо. Очень плохо. До шестого этажа еще нужно добраться, а площадки освещены только на первых двух. Сколько раз Марина говорила себе, что нужно носить с собой фонарик, но купить его все было некогда. Тусклый свет от малюсенького экранчика ее допотопного телефона вряд ли поможет, и Марина, собрав всю волю в кулак, сделала первый шаг.
На пустых лестничных пролетах шаги звучали гулко – отбивали сперва четкий, слаженный ритм, а потом вдруг бросились врассыпную: то убегали вперед, то едва слышно шуршали где-то за спиной.
Раздавшийся в полной тишине стон, перешедший в тяжкий вздох, заставил шевелиться волосы на затылке. Вдоль позвоночника скатилась холодная капля пота.
Марина, не помня себя от ужаса, преодолела последние три пролета в рекордно короткий срок, перескакивая сразу через несколько ступеней.
Она уже отыскала в сумочке ключ, когда кто-то потянул ее за край плаща.
Девушка вскрикнула от неожиданности и обернулась.
Никого. Только что-то белело в темноте.
Она наклонилась и подняла с пола бумажного журавлика. Какой-то ребенок потерял свою игрушку. Наверное, это он напугал Марину. Как же все просто.
Страх тут же лопнул, как мыльный пузырь. Девушка даже испытала что-то вроде чувства радостного облегчения. Нет никаких монстров и быть не может.
Страх темноты имеет свои корни и логически вполне объясним. Большинство преступлений совершается в темное время суток. Отсюда складывается стереотип: темнота таит опасность. И поэтому совершенно нормально бояться темной подворотни, где, возможно, тебя подстерегает злодей.
В квартире стояла тишина. Марина часто встречала в книгах упоминание о «неправильной тишине», но никогда не могла понять, что бы это значило. Теперь вот поняла. Тишина была абсолютной, от того и казалась неестественной, инфернальной. На кухне не капала вода из крана; не скрипел старый паркет; кажется, она не услышала даже щелчка закрываемого замка.
А еще Марина буквально кожей почувствовала, что в квартире она не одна.
Радость быстро сменилась предчувствием беды. Если Аня все же была дома, то уже выглянула бы из комнаты. Значит… а что, собственно, это может значить? Ни одной конструктивной мысли в голову не шло.
Рука потянулась к выключателю. Вопреки ожиданиям свет не вспыхнул.
Марина подумала, что в фильмах в такие моменты обычно звучит тревожная музыка, камера отъезжает от лица главной героини и показывает какой-нибудь дальний угол, где притаился преступник.
– Лампочка перегорела, – нарочито бодро произнесла она, хотя коленки предательски задрожали.