Размер шрифта
-
+
Янтарная сюита - стр. 4
Ирина Бабич
Член Союза писателей ДНР.
Финалист премии «Поэт года – 2023». Обладательница ордена «Литературное единство», медалей «Михаил Лермонтов: 210 лет», «Александр Пушкин: 225 лет», «За сохранение русских литературных традиций», «За вклад в пополнение библиотечных фондов».
В 2024 году – номинант премий «Большая книга» и «Гипертекст». Автор сборника «Разносолы», победившего в проекте «Голоса эпохи».
Одиночество
Клювом
Мокрой, взъерошенной птицы
Дождь стучится в моё окно.
Просяным зерном сыплется
В жестяное ведро,
На дно,
Прохудившееся,
Прокушенное
Ржавчиной с пастью зубастой.
Раздосадованный,
Пузырится на землистом асфальте.
Как усердный герой-пожарный,
Тушит тлеющую листву.
Кулаки стиснув остервенело,
Топчет зелень.
В моём саду
От пощёчин его беспощадных
Со слезами на красных скулах
С веток валятся,
Оземь шлёпаясь,
Беззащитные юные яблоки.
Боль саднит их молочную кожу.
Тошно сердцу, на них похожему.
С каждой каплей – ударом обуха
Гулко падает
Камнем.
Замертво.
В чёрный омут заклятый отчаянья.
Лишь тебе,
В моей жизни прохожему,
Жребий тайно шепнул рецепт снадобья,
Что не мёртвою, а живой водой
Воскресит его,
В кровь разбитое.
Но преградой – дороги размытые.
На потеху судьбе-интриганке
Предначертано впредь ему маяться,
Тобой напрочь бесстрастно забытому.
Последний поцелуй
Поцелуй
Пустоты очередного дня.
Темя разбито обухом тишины.
Категоричным запретом писать тебе
Парализованы пальцы.
Мутным бельмом слились буквы клавиатуры,
Не различимые взглядом – слепым котёнком,
Бессмысленные,
Немые.
Вещим набатом ухнуло сердце в груди.
Только однажды оглохшее,
Сознанье ему не внемлет.
И яблоко с червоточиной
Гулко упало
На дно ржавой рассохшейся кадки.
В невольно ошпаренной чашке
Юлит вокруг ложки мелисса.
Но в снадобье этом
Нет проку ни капли:
Лечить меня
Больше ему не по силам.
Прост до смешного
Безжалостный чувству диагноз,
Но самый искусный знахарь
Умоет руки,
Справится только один —
Привыкший к рутине
Последний врач —
Презревший былое патологоанатом.
Хрипящая грудь —
Тупым ножом вспоротая консервная банка.
Рваные губы жестянки —
Хищный оскал настигшей душу судьбы.
Раздирающий в клочья,
До смерти ласкает измождённое сердце
Острый,
Крепкий,
Но безнадёжный,
Последний её поцелуй.
Лишняя
Дождь
Косым клинком
Рубит наотмашь щеку,
Сечёт скрывшие рубец пальцы,
Щербатым лезвием вспарывает синие нитки,
Путаным швом пронизавшие бледную кожу.
Глаза экзекуцию терпят безропотно,
Иным дождём казнены —
Вытравлены солью.
Немы.
Боль
Ноет, давится —
Гордостью вырван язык.
Ошпаренная крутым кипятком табу,
Скукожилась ягода спелая сердца-шиповника.
Терпким настоем чувств грудь обжигает.
Страница 4