Янина и истинные роли. - стр. 26
Мы вышли из дома, решив поспешить, пока не кончился световой день. Судя по слабеньким лучам, сейчас было около пяти часов. Времени у нас оставалось не так много.
4. Глава 3
Нам с бабушкой было легко найти общий язык. А может, это все из-за того, что она понимала меня, мысля очень похоже в текущий момент. На улице было еще достаточно светло, когда мы добрались до обнесенного колючкой лагеря. Мы обошли вокруг, пока Софьяра искала нужного конвоира.
Для нашего мероприятия подходили трое, если судить по их чувствам, которыми они пылали достаточно ярко. Сочувствие, вина, злоба на себя самого и ненависть на текущую реальность. Именно то, что я искала для расшатывания их идеалов. На первый взгляд это казалось простым, но по факту все оказалось куда сложнее.
Подойдя для разговора к первому, я сразу ощутила его безумие. Его глаза пугали по-настоящему. Бешеные, смотрящие на тебя, как на любопытный предмет, а не на живой и мыслящий организм. Слишком мягким была его суть и разум уже пошатнулся, утратив стабильность – увы, навсегда. Взывать к чему-то светлому в разговоре с ним уже крайне опасно. Сейчас он может помочь, но кто гарантирует, что сегодня же вечером не придет этот солдат и не убьет нас всех? Извинившись, я ушла, сославшись на какую-то чушь, но ему и этого было достаточно. Безумец не обратил на мой уход внимания. Тут же забыл обо мне, стоило отойти от него, и уставился серыми, пустыми глазами в никуда.
Второй хоть и сочувствовал, но достаточно сильно боялся за свою жизнь. На мою просьбу отдать за выкуп хоть одного мужичка, принялся нервно оглядываться. Увы, но и этот служивый был не вариант. Я просто чувствовала это и не стала даже показывать имеющиеся у меня драгоценности. На него надавят и он сразу сдаст – кто, когда и за что. А подставлять бабушку я не хотела ни при каких раскладах.
А вот третий посмотрел на мое лицо сочувственно и тепло. Он готов был услышать любую ложь, помочь даже за пару монет, и далеко не ради наживы. Рискнув, я начала разговор на порядком позабытом немецком.
- Добрый вечер, господин, – он чуть не подпрыгнул от удивления и принялся рассматривать меня более внимательно, с каким-то детским восторгом. – Не удивляйтесь, прошу вас. Мой отец был военным врачом и мы жили с семьей в Кёнисберге, а мама русская. Тоже врач, они и познакомились на одной из конференций. Небывалое дело, но любовь бывает разной. Она не побоялась уехать к нему, и мы все были счастливы до начала всех этих странностей в обществе.
Понизив голос, я стала рассказывать складывающуюся в голове сказку. Гитлер поднял страну, но «пивной бунт» имел место быть не на пустом месте. А значит, недовольство в Германии назревало не один год. Никто проверить не сможет мои слова здесь и сейчас – нет тут интернета и соц.сетей.