Якудза из другого мира 6 - стр. 27
Губы Кацуми оказались напротив моих. Глаза в глаза, нос в нос. Романтическая ситуация, ничего не скажешь… И черт побери, она была такой… такой… Головокружительной, что ли? Я и в самом деле едва не потерял над собой контроль, вовремя успев отдернуть потянувшиеся было губы…
И это в новом теле. Что бы произошло, если бы я остался в теле Изаму?
– Извини, – пробурчал я, бочком слезая с Кацуми и стараясь, чтобы мой пах не сильно выпирал вперед. – Я не рассчитал.
– Да это я не рассчитала… Ничего. Всё же нормально?
Я посмотрел на Кацуми. На её щеках возник румянец, дыхание стало более бурным, глаза заблестели. Похоже, что не только я один возбудился от нашей борьбы…
– Да, всё нормально. Я просто…
Губы Кацуми не дали мне договорить. Она неожиданно подалась вперед и поцеловала так горячо, что на миг я даже растерялся. Её глаза заполнили всё пространство, вся окружающая реальность перестала существовать, а в голове взорвалась Сверхновая.
Сколько времени длился этот поцелуй? Я не могу сказать, так как потерял счет времени. На мгновение я вернулся в то время, когда в своём мире в первый раз поцеловался.
Я тогда провожал девушку домой после фильма. С Невы тянул пронизывающий ноябрьский ветер, швырял нам в лицо мелкие капли питерской мороси. Мы продрогли до нитки, зонтики скорее мешали, чем помогали скрыться от непогоды. На Наташку было жалко смотреть и в то же время она была такой красивой и желанной, что я бы прошел вечность под ударами непогоды – лишь бы идти рядом.
А уже потом, забежав в парадную, мы остановились возле лестницы первого этажа. Тогда-то и случился этот неумелый первый поцелуй. Сначала было неловкое молчание, напряженная работа ума – чтобы ещё ляпнуть, а потом… Потом я взял Наташку за руку, появилось легкое покалывание в пальцах. Она опустила глаза вниз, а я подался на встречу мокрому лицу… Наши губы соединились…
И тогда тоже вспыхнула чистая энергия, осветившая старый подъезд ярче трехсотваттной лампочки. Колени чуть ослабели, а сердце попыталось проломить грудную клетку, колотясь со страстью пленника, который проснулся в неизвестном месте.
И тот оказался настолько ярким событием, что вся его прелесть затмила вонь кошачьей мочи, расписанные стены, обгрызенные временем перила. Это была маленькая граница, перешагнув которую, я прекращал быть мальчишкой, а становился юношей. Возможно, это воспоминание было одним из тех десятков моментов, которое можно назвать счастливым. Вот то, что это мгновение было волшебным – не ходи к гадалке.
Всегда нужно быть готовым к волшебству – оно же рядом, оно происходит. Вот только человеческий мозг не может принять природу волшебства и старается подвести всё под научную теорию.