Якудза из другого мира 5 - стр. 14
– Ладно, самурай ребенка не обидит, – проговорил сэнсэй и повернулся к нам. – Падайте на диваны, живоглоты.
Мы с Киоси тут же плюхнулись в мягко-кожаные объятия. Спорить с сэнсэем не было смысла – в таком состоянии он и в самом деле мог выбросить нас в окошко.
Я только спросил:
– Скажи, сэнсэй, а вот правого охранника сейчас можно назвать очень уверенным в себе?
Баклажановые оттенки только-только начали сползать с его лица, когда, после моего вопроса, они тут же вернулись на место. Он метнул на меня такой взгляд, что будь я потрусливее, то тут же бы обосрался. Но я лишь улыбнулся в ответ. Мило улыбнулся.
– О чем ты? Он же едва стоит, колени дергаются, а уши подрагивают. Конечно же он неуверен в себе, – буркнул сэнсэй.
– Да нет. Я спросил потому, что мурашки у него больно крупные бегают. Думал, может от лютой решительности…
Второй взгляд был таким же острым и пронзительным. И снова я улыбнулся. Сэнсэй перехватил взгляд и нахмурился. Охранник тут же уставился на ту же картину, которую до этого разглядывал второй. Похоже, что сейчас оба ценители искусства восхищались каждой черточкой и мечтали только об одном – лишь бы грозный старик оказался подальше от их офиса.
Прошло около трех минут, после чего в дверь с той стороны стукнули. Охранники моментально среагировали – схватились за ручки дверей и с поклонами потянули на себя. Застыли так, изображая почтительность и уважение выходящим.
Из кабинета вышло около семи человек. Они молчаливо поклонились сэнсэю, тот также молча поклонился в ответ каждому. Причем кланялся как с равными. Мы с Киоси не разгибались, приняв самый почтительный угол наклона. В конце концов из дверей выходили не последние люди клана Казено-тсубаса-кай, можно и поприветствовать от души.
Семь человек прошли к выходу, а следом за ними вышла Мизуки Сато. Её глаза сверкали двумя бриллиантами, но это был вовсе не милый блеск – сейчас это сверкание напоминало солнечный зайчик на лезвии катаны. Она молча поклонилась нам и жестом пригласила пройти внутрь.
Когда я проходил мимо охранника, то не смог удержаться от озорного подмигивания. В ответ его лицо передернулось, как будто к нерву приставили оголенный провод под напряжением.
Внутри кабинета царила мраморная чистота и кожаное удобство. По полу из гладких плит мы подошли к большому столу из красного дерева. Во главе стола восседал оябун Казено-тсубаса-кай Кейташи Сато. Слева от него уже знакомый вакагасира Иширу Макото, справа убеленный сединами мужчина в позолоченных очках.
Ещё двое мужчин расположились по длине стола. К ним присоединилась и Мизуки. Мы же остались стоять под прицелом шести пар глаз. Я почему-то почувствовал себя как на ковре у директора детского дома, когда меня вызвали в незрелом возрасте потому, что «нечаянно» разбил лица двум своим давнишним «добрым соседям» по койко-месту. Также стоял, а в воздухе витало психологическое напряжение. И это напряжение давило, наматывая нервы на кулак молчащего начальника.