Яхтсмен - стр. 30
– Мне тоже нравится. Семейная ценность. Ей уже больше ста лет. Говорят, такие штуки сейчас могут стоить до полумиллиона долларов. Для меня она бесценна.
– Никогда не интересовался древностями, – я пожал плечами, – но вещь действительно красивая. И как оружие она тоже хороша, должно быть.
– Не использовал. А сейчас, с возрастом, уже нужда заставляет. Старая травма, – добавил Петр, заметив на моем лице немой вопрос. – Меня вот что беспокоит. Ты приехал сюда, купил яхту – и все ради того, чтобы вернуть жену?
Я хмыкнул и откинулся на дорогое кожаное сиденье, уперев ладони в колени. Ребра снова заныли, но я радовался хотя бы тому, что мое лицо было сухим.
– Как раз наоборот, – ответил я, выдержав небольшую паузу. – Я сбежал сюда.
– От нее?
– Нет, от прошлой жизни. Сперва она сбежала от меня.
– А ты тогда от кого сбежал? – посерьезнел Петр.
– От остатков прошлой жизни. Захотелось новенького.
– Но все оказалось по-старому? – бровь моего собеседника поползла вверх.
– Не совсем, но фотография оказалась уж слишком неожиданным приветом из прошлого. К такому я был не готов, – честно признался я.
– И решил ее найти? Зачем, если она ушла, да и ты не очень-то хотел оставлять все по-старому.
– Мне вдруг стало интересно, как много и как долго она мне врала.
– Например? – полюбопытствовал Петр, стараясь внешне оставаться бесстрастным.
– Например, она мне всегда говорила, что не любит море и здесь ей не нравится, а оказалось, что не так она и против морского воздуха, – я скрипнул зубами, – может быть, она еще и не против собак?
– У меня есть пара догов, – задумчиво произнес мужчина, перебирая пальцами набалдашник трости. – И Полина никогда не проявляла к ним неприязни, спокойно подходила и гладила их. Хотя они довольно нелюдимые у меня.
– Ее звали Мариной, – вставил я, – вероятно, она сменила имя, сменив и образ жизни.
Вот мелкая лгунья. Столько времени водила меня за нос. Но ради чего все это было?
– Может и сменила, – задумчиво произнес Петр. – Для тебя в этом, конечно, ничего хорошего нет. Да и мне с ней придется поговорить. За те недели, что она здесь…
Он осекся и замолчал. Похоже было, что этот разговор не принес ему ничего, кроме новых неприятных мыслей. Как и мне. Постукивая пальцами по свинцовой медвежьей голове, Петр смотрел в окно, за которым мелькали невысокие фонари, стоящие вдоль подъездной дорожки. Я тоже выглянул наружу – кажется, мы подъезжали к клубу. Газон, небольшая гостевая стоянка.
Извилистые тропинки для прогулок с немногочисленными отдыхающими. Каменная оштукатуренная стена с широкой аркой и ярким голубым дельфином сверху. Он поднимал хвост из вспененной волны и яркие неоновые брызги разлетались в разные стороны.