Яфет - стр. 43
Яфет на миг прикрыл глаза, словно что-то припоминая. Затем вновь широко раскрыл, прищурился.
– К реке подходят два человека, – начал он. – Лодка у берега выдержит лишь одного. Оба переправились на противоположный берег. Как они это сделали?
Локион нахмурился, сморщив и без того усеянное множеством линий лицо. На миг Яфету показалось, что он узрел, как у этого лика развеваются по ветру волосы, а на лбу проступили морщины. Но это все оказалось иллюзией, рябью от чудовищной силы ветра.
– Они не могли войти в лодку вместе, – прошептал страж. – Но переправились оба…Проклятье! Я не знаю, как такое возможно!
Он чуть помедлил, затем молвил с великой неохотой:
– Я не знаю ответ.
Яфет облегченно выдохнул:
– Эти двое были на разных берегах.
Тцар победно улыбнулся, однако облегчения не ощутил.
– Я победил, Локион! Освободи и дай проехать с моими людьми!
Локион принялся разрастаться, стенки вихря резко пошли в стороны, край вихря рванулся ввысь. Сверху посыпались сорванные с ветвей Прадрева листья и мелкие ветки.
Огромный смерч занял собой все зримое пространство. Уши Яфету заложил рев ветра настолько сильный, что все остальные звуки исчезли, а голову пронзила острая боль, словно вонзилась длинная острая игла.
Шелестящий голос стража зазвучал прямо в мозгу молодого тцара:
– Это я решу, победил ты или нет! Еще одна, последняя загадка! Клянусь всеми богами и своим бессмертием! Если ответишь – уйду с дороги и не трону твое племя, что ползет следом.
Незримая хватка перехватила Яфету горло, сжала так, что он стал задыхаться. Но потом все же дыхание восстановилось.
– Что, – спросил Локион, – что дороже всего на свете? Без чего все золото мира кажется пылью, а все женщины – никчемными? Что такого нужно, чтобы постоянно ощущать себя живым, а жизнь – исполненной смысла?
У Яфета от рева в ушах и давления на горле закружилась голова. На плечи навалилась незримая плита. Вот-вот сокрушит кости, вгонит в землю по самую шею. Истошное ржание Аркунара потонуло в реве ветра и показалось комариным писком.
– Свобода… – прохрипел он, с трудом разжимая засохшие губы. – Дороже всего – свобода… Без нее – и жизни нет…
Тяжесть на плечах, незримая хватка на горле исчезли. Яфет охнул и полетел с коня вниз, соскользнув, как по ледяной горке.
Удар о землю был жестким, болезненным. Мышцы законченели, каждая клеточка тела словно превратились в камень. В ладони, ступни, со всех сторон сразу начали колоть сотни незримых игл, жалят, как озверевший пчелиный рой. При падении под ним что-то хрустнуло, в ладонь и щеку врезалось острое. Яфет понял, что упал прямо на кости воинов.