Яды: полная история: от мышьяка до «Новичка» - стр. 29
– Что-то с ключом? Вам помочь?
Затем сделал глубокий вдох и подольше задержал дыхание.
Когда же Степан Бандера повернулся к нему, убийца выпустил в лицо «цели» яд. Теперь киллеру оставалось лишь вернуться на территорию ГДР… Но не все получилось гладко.
Яд, присланный из Москвы, оказался каким-то странным. Во всяком случае, «замаскировать» убийство под сердечный приступ не удалось: сначала лицо, а потом и тело вожака украинских националистов пошло черными пятнами. Полиция, естественно, потребовала вскрытия, и без труда установили: отравление цианидом. Правда, Сташинского, который определил, что его заметила консьержка, было уже не достать. Оружие он выбросил в канал, а сам уехал. Никакого потенциального «московского следа»…
А еще через два года лубянский киллер, награжденный за свои «подвиги» орденом Боевого Красного Знамени лично председателем КГБ СССР Александром Шелепиным, справедливо испугается, что в КГБ его уберут как опасного свидетеля, и убежит на метро – тогда это еще можно было! – в Западный Берлин. Богдан Сташинский добровольно предстанет перед судом ФРГ и признает себя виновным в двух заказных убийствах с помощью цианида, за что получит от трибунала в Карлсруэ восемь лет заключения, из которых отбудет за решеткой только четыре. По некоторым сведениям, после пластической операции раскаявшегося агента КГБ его западные коллеги спрячут где-то за океаном.
Знаменательно, что экс-шпион пересечет границу между двумя Берлинами всего за сутки до того, как началось возведение знаменитой стены.
… – Старичок, вот моя новая книга. – Юрий Щекочихин показал мне увесистый томик, на обложке которого желтым по зеленому было выписано: «Рабы ГБ». Исследование страшного явления советского быта. О том, как миллионы, в общем-то, приличных людей превратились в СССР в предателей своих родных и близких, в осведомителей госбезопасности.
Мы сидели на террасе парижского кафе. С сухим шелестом шин пролетали мимо нас по ночному Монпарнасу чистые машины (стерильность европейских автомобилей перманентно удивляет россиян), веселые люди о чем-то шумели рядом, а мы пили со смаком красное вино (Юра обожал его) и говорили, говорили… Мы с Щекочихиным много лет когда-то работали бок о бок – поочередно в трех разных газетах, – никогда не были друг другу особо близки, но всегда оставались неназойливыми друзьями. И вот теперь после нескольких лет разлуки встретились: Юра, за время моего отсутствия в Москве ставший сначала депутатом СССР, а затем и российской Госдумы, прилетел в Париж для встречи с коллегами из Национального собрания. Позвал и меня в хорошо знакомый Бурбонский дворец, откуда после скучного официального заседания мы предпочли «по-английски» смотаться… И поехать «квасить» – так Щекочихин называл процесс выпивания с друзьями.