Яду, светлейший? - стр. 50

– В этом мы с вами похожи, Аурелия, меня тоже тяжело чем-то удивить. Я прекрасно знаком с женской анатомией.

Один: один. Вот засранец!

Залпом допила остывший чай.

– Полагаю, вы приехали обговорить легенду? Ну, и кто же я: ваша бывшая сокурсница, дочка банкира или наследница древнего, но обедневшего рода?

– Пока до конца не решил. Для начала мне нужно взглянуть на вашу одежду.

Нахмурилась:

– Зачем вам моя одежда?

А потом догадалась:

– Это из-за проверяющих? Обыск у неблагонадежной ведьмы провести хотите? Увы и ах, запрещенные ингредиенты в чулках не прячу.

– Если вы еще раз напомните о проверке, – неожиданно вспылил Линас, даже кулаком по столу стукнул, – аннулирую вашу аттестацию и все патенты разом!

– Капелек? – участливо предложила страдальцу.

Право, Аля, нельзя быть такой жестокосердной, у человека неприятности. Ради такого, так и быть, пожертвую собой, забуду обиды, заодно исследования продолжу. Те, что ниже ремня.

– Раздеться? – Пользуйтесь, пока добрая. – А после хорошего секса баиньки. У меня хорошо спится.

Линас задумался. Посмотрел на меня, снова задумался и попросил:

– А можно из всего списка оставить только последнее? Извините, если разочарую, но даже взвод суккуб сейчас не возбудит.

Философски заметила:

– Мужчины только и делают, что разочаровывают женщин.

Прикинула, где его лучше устроить. Пожалуй, в саду, на набитой душистыми травами перине. Мне на кухне склянками греметь, обед готовить, не потревожу. А под яблонями его никто с улицы не заметит.

– И часто?

Моргнула:

– Что – часто?

– Вас разочаровывали. Вы молодая симпатичная женщина, ведьма…

Подперев подбородок ладонью, Линас смотрел на меня со смесью жалости и усталости. И если последняя извинительна, то первую я терпеть не могла.

– Нет. Вы первый.

Соврала, но иного ответа моя гордость не вынесла.

Линас не стал развивать тему. Зевнул, прикрыв рот ладонью, и поблагодарил за чай.

– Я вас точно не стесню? – спохватился он, когда я полезла на чердак, за той самой периной.

А у самого глаза бегают, стремятся в каждый уголок заглянуть, каждую паутину проверить. Линас и перед смертью не уймется. Живо вообразила его на последнем издыхании, уже седого, с трясущимся указующим пальцем: «Госпожа Томаско, у вас, кх-кх-кх, на полке банка со змеиным ядом, нехорошо!» И бряк, голова откинулась на подушку, умер.

– Вы инквизитор, ваше призвание – причинять неудобства. Вот, держите!

Свесившись с лестницы, всучила ему перину.

– Расстелите в саду, где хотите. И, – хихикнула, – не бойтесь, приставать не стану.

– Да вам некогда будет. – Линас удобнее перехватил перину. – Про одежду я не шутил. Ее нужно перебрать, составить несколько годных комплектов. Напоминаю, вы едете со мной в качестве невесты, девушки добропорядочной, из высшего общества.