Ядрён фасон и другие подарки судьбы - стр. 2
– Ангелина, пора вставать! И так полжизни уже проспала!
Чей это сиплый голос меня разбудил? Или я еще сплю и мне снится эта неприятная старушка с глазами моей мамы? Ой, а щипаться-то зачем?
– Да встаю я, встаю.
Вроде вчера не пила и не барагозила, а тело будто свинцом налито. Успешно доползаю до ванны. На этом все мое везение заканчивается.
– Мам, а зачем ты повесила в ванной портрет какой-то странной тетеньки, похожей на тебя? Это случаем не тетя Маша? Ой, а почему он двигается? Мамочки! Так вот в чем заключается вся прелесть крохотных ванных: вместо того чтобы грохнуться в обморок, приходится довольствоваться лишь скромным полуприседом на стиральную машинку.
Хорошо, что мама где-то на кухне и не слышит, как я тихонько подвываю и скулю, об участи, что куда хуже жизни собачьей. Привстаю и уже точно убеждаюсь, что портрет тети Маши – это зеркало, а помятая жизнью сорокалетняя тетка – это я!
Глава 2
А может мне это все же снится? Так, щипаться бесполезно – это мы уже пробовали. Когда-то давно я слышала, что если попадаешь в осознанное сновидение, то есть понимаешь, что спишь, то нужно подпрыгнуть и взлететь.
Но сначала надо выйти из абсолютно неприспособленной к полетам ванной. Первая пара прыжков далась с трудом, а потом мне понравилось.
– Ты что там, совсем ополоумела? – выглянула из кухни рассерженная моя старушка-мать. – Пожалей бабу Свету. У нее и так хроническая мигрень, а тут вдруг этажом выше кенгуру объявилась.
Пристыженно глядя в пол, вспоминаю бабу Свету вполне себе цветущей и жаждущей любви женщиной в самом соку. Значит, верно говорят, что неразборчивые связи чреваты головной болью как минимум.
Хорошо. Раз проснуться не получается, будем адаптироваться. А по пробуждении обязательно напишу роман о своем приключении с временным смещением.
– Мам, я тут про одну психологическую игру вчера прочитала, она помогает взглянуть на себя другими глазами при помощи близких людей. Давай попробуем, а?
– А игра сложная, что делать-то надо?
– Я сейчас обрету устойчивое положение – так, на всякий случай, вот тут в уголке присяду. А ты тем временем постарайся описать всю мою нынешнюю жизнь в пяти-десяти предложениях. И можешь не скупиться на эмоциональное выражение своего к этому отношения.
А сама сижу и думаю: вот нафига ты напрашиваешься? Хотя вроде как без психологической изюминки это уже не игра, а допрос какой-то получается. Тут главное – не переизюмить.
– Что ж, – картинно вздыхает родительница, – прежде всего, ты – трусливая старая дева, навсегда обреченная в одиночестве влачить свое жалкое существование! – на этих словах она выразительно закатывает глаза и осуществляет всплеск руками.