Ядовитый апельсин - стр. 1
Глава1.
Игорь пару раз ездил за границу, но искушенным путешественником не был настолько, что у него не имелось даже дорожной сумки. Хорошо, что мама, узнав о поездке, согласилась одолжить ему свой чемодан.
Чемоданов у неё было два: большой красный и маленький фиолетовый. Игорь, конечно, выбрал фиолетовый. И, хотя объем чемодана явно не позволял взять лишнего, Игорь всё равно сомневался, не набрал ли он чего ненужного.
В последний момент он положил тапочки, потому что вспомнил, что в поезде они точно пригодятся, и теперь чемодан с трудом закрывался. Сначала Игорь поддался соблазну что-то выложить, но потом решил позвонить маме: уж она-то лучше знает, что точно нужно взять с собой, а без чего можно будет обойтись.
Тем более, что мама вчера звонила. Ёлки-моталки, мама же вчера звонила! А он был с ночной, написал ей сообщение, что перезвонит, и забыл.
– Привет, мам. Извини, забыл вчера перезвонить. Как ты?
Голос на том конце был бодрым, и Игорь успокоился. Как оказалось, преждевременно.
– Игорек, ты только не волнуйся.
Мама у Игоря руководила театром драмы и комедии, была залуженным работником культуры РФ и отличной актрисой, но иногда переигрывала. Игорь, конечно, привык. Когда она драматично замолкала, как сейчас, он просто начинал считать про себя. Обычно мама выдерживала паузу в три-четыре секунды.
– Игорь, я в больнице. Но со мной всё в порядке. Позавчера что-то так плохо стало, я скорую вызвала. Думала, просто перенервничала, а меня взяли и госпитализировали.
– Ёлки-палки! Желудок?
– Кишечник. Ты же знаешь, у меня эрозия.
Медицинские подробности Игоря немного пугали, поэтому он поспешил сменить тему. Немного царапнуло, что случилось всё позавчера, а он узнаёт об этом только сейчас.
– Что тебе привезти?
– Ой, ничего не надо! Мне тут столько уже навезли, я всю палату кормлю. Знаешь, мне так с соседками повезло, у нас тут прямо настоящий салон. Всё в стиле мадам де Рамбуйе!
И мама начала щебетать. С одной стороны, у Игоря отлегло от сердца: значит, правда ничего страшного. Хотя внутри ощущения были какие-то очень нехорошие. Предчувствие что ли?
А с другой стороны, он не понял, кто, когда и что «навёз». И это его волновало.
– Мать, ты когда легла-то?
– Позавчера.
– Ничего себе. И не сказала ничего?!
– Игорь, ну, как не сказала! Я звонила – ты трубку не брал!
– Ну, написать могла бы?
– А ты мог бы и перезвонить!
– Ладно-ладно, мам. Я приеду сегодня. Всё.
– Часы посещения с четырёх. Во сколько у тебя поезд?
– Без чего-то шесть. Ладно, давай.
– И пилочку привези мне!
– Что?
– Пилочку для ногтей, она лежит у меня…
– Мам! Я не буду искать у тебя никаких пилок. Новую куплю. Всё, давай.
В четыре часа Игорь вместе с чемоданом стоял около входа. В больнице было шумно: непрерывно звонил телефон, кто-то куда-то бежал, где-то истошно вопили. Игорь пошел по коридору. Чемодан оставить не разрешили, и пришлось тащить его с собой.
Звуки становились все громче, а суета всё ощутимей. Кто-то в зелёном хирургическом костюме, похожем на пижаму, бежал навстречу, а впереди, в дальнем конце коридора, толпились люди. Только смуглый уборщик невозмутимо вазюкал шваброй по полу.
– Что там случилось? – спросил у него Игорь.
– Женщина отравился.
Впереди мелькнула мама Игоря и, судя по всему, скрылась в туалете. Надо же, кто-то поел несвежего пирожка, а тут такой переполох устроили, подумал Игорь. Настоящий консилиум собрали, небось. В тот момент у него почему-то ничего не ёкнуло. Он развернулся и пошел обратно на свежий воздух ждать, пока толпа рассосется.
Через четверть часа, когда Игорь всё-таки очутился в палате, в нос ему ударил резкий запах. Кожа на руках покрылась пупырышками, и он полной грудью вдохнул напряжение, висящее в воздухе. Такое знакомое чувство, что в первый момент даже перехватило дыхание. Так бывает, когда попадаешь на место происшествия. Игорь остановился, огляделся: не показалось ли?
Нет, не показалось. Четыре женщины. По левую руку пятая кровать, ближайшая ко входу, пуста. На тумбочке какие-то вещи: неразгаданный кроссворд, ручка, бутылка с водой, что-то ещё; на спинке кровати – цветастый халатик, на полу – тапки. Постельного белья нет, матрац какой-то грязный, несвежий. Тишина в палате такая, что если бы не шум в коридоре, зазвенело бы в ушах. Женщины бледные, его мать, лежащая как раз напротив пустой кровати, цветом, как простыня.