Ядовитая тропа - стр. 18
– Молодец. Продолжай наблюдение. То есть работу.
– Так точно! Есть продолжать!
Серабиненко вытянулся, отдавая честь, насколько позволяли ранения грудной клетки, а потом, как только замполит скрылся из виду, кинул папку, которую он держал, в бочку. Но через секунду снова ее достал. И вместе с ней ушел в кабинет, так как согласно не самой стройной иерархии подчинения в действующем военном аппарате замполит был формально его начальником, и приходилось слушаться. А лучше просто не попадаться ему на глаза.
В кабинете он быстро открыл папку и стал читать документы на польском языке. А потом резко сбежал вниз, поймал двух рядовых и приказал опустошить бочки. Прямо там, на плиты во дворе. Имел полное право, так как в папке было личное дело мадам Бороковой. Известной дамы, основавшей в Варшаве школу разведки для женщин. Их основной задачей было наниматься машинистками в различные конторы. Работать, выходить замуж за тех, на кого им укажут, и передавать сведения. Саму мадам убили в сорок втором. А вот выявить всех ее «девочек» до сих пор не удалось. Был только один очень и очень слабый след. Случайно попалась одна из машинисток именно из этой, варшавской, школы. Подозревали, что были еще, и рассеялись они по всей Восточной Европе и не только. Изначально, кстати, идея женских школ разведки принадлежала британцам. И именно они первые начали внедрять шпионов в машинописные бюро. Но самыми лучшими машинистками до войны считались как раз польки. Работали они очень быстро, а денег им можно было много не платить. Очень часто девушки делали вид, что не знают никакого языка, кроме польского, на деле владели и русским, и немецким, и чаще всего – французским. Это и было зацепкой. «Шляпный салон мадам Мод». Попавшая в руки агентов СМЕРШа машинистка сдала французскую явку. Мадам Мод – это общий позывной. Для связи использовалась реклама шляпного салона.
В папке, которую держал Серабиненко, еще было дело француженки Мирей Мод. Хозяйки шляпного салона в Париже и по совместительству – агента абвера. Всего в папках было двадцать дел. Двадцать потенциально спящих агентов. Возможно, что большая часть из них мертвы или перевербованы. В том, что дела оказались в таком беспорядке, да еще и фактически в мусоре, не было ничего странного. Обычно так и делали. То, что было самым важным, что ты не можешь вынести и спрятать, нужно бросить на самом видном месте, как мусор. Тогда, может быть, пройдут мимо и не заметят. Повезло. Снова повезло, что Семен хорошо знал французский благодаря деду. Тот часто рассказывал, что в царской России французский был языком знати лишь потому, что был языком торговли. Слишком много торговых путей проходило тогда через Францию. И слишком много путешественников хотели посмотреть Россию. Эту огромную и загадочную для всей остальной Европы страну. Так Франция стала буквально прорастать в Российской империи. У деда Семена была своя теория заговоров. В частности, о том, что Франция, по сути, пыталась захватить Россию таким бархатным, мягким способом. И у нее это почти получилось. Ведь она заставила знать, приближенных к императору и его семью заговорить на своем языке и отодвинуть свой.