Яд ревности - стр. 31
Мама побледнела до синевы и чуть не упала в обморок, а вечером был грандиозный скандал.
Магда впервые слышала, чтобы ее тихая мама так кричала на отца. Он тоже кричал, называл маму «истеричкой» и раздраженно повторял: «Ничего ведь не случилось!» и «Не делай из мухи слона».
На этом их воскресные прогулки прекратились, и Магда очень злилась за это на маму. Много позже она узнала, что как раз в то время в их городе было несколько случаев пропажи детей и вся полиция города искала маньяка…
Узнав о намерении отца жениться и о своем выселении, Магда молча собрала вещи и переехала. Нет, она не выкинула отца из своей жизни: с ним по телефону разговаривала, когда он изредка навещал ее, поила чаем, но потом закрывала за ним дверь с облегчением. Детское обожание и безграничное доверие ушли навсегда…
Магда никогда больше не переступала порога своего родного дома. Она обжила новое жилье, обустроила по своему вкусу, но оно так и не стало родным, на нем так и остался отпечаток горечи и боли.
Отец с мачехой вскоре продали квартиру и уехали в Санкт-Петербург. После этого общение с ним свелось к новогодним поздравлениям…
С тех пор прошло семь лет, целая жизнь. Все, казалось, забылось и поросло быльем, но сегодня вдруг вспомнилось, всколыхнулось, как будто открылась и заныла старая рана.
Сегодня ее снова выгнали из дома…
Магда остановила такси за два дома до своего, расплатилась с водителем, тот вытащил из багажника ее чемодан и укатил. Она постояла, собираясь с духом. Сейчас ей предстоит пройти «сквозь строй», и это придется выдержать… Она глубоко вздохнула, кое-как пристроила в одну руку пакет и ручку чемодана, подхватила другой котоноску с увесистым Васюганом и двинулась вперед.
Ну вот он, ее родной двор. Давненько она не была тут, но ничего не изменилось. Гаражи, песочница с грибком, старый тополь посреди двора, по весне усыпающий землю красными сережками, лавочки возле подъездов… Ну и, конечно, бабки на них – тот самый «строй», сквозь который надо пройти…
Она не ошиблась: уже отсюда было видно, что все отпетые сплетницы дома, как назло, собрались около ее подъезда. Сгруппировались вокруг главного «авторитета» – бабы Руфы.
Баба Руфа, крупная седая женщина, восседала в центре скамейки. Справа и слева от нее сидели «авторитеты» поменьше – баба Настя и баба Надя. И на самом краешке скамейки ютилась «неавторитетная» баба Феня – сухонькая, суетливая и робкая.
Посадочные места на скамейке распределялись в соответствие с негласной, но четкой иерархией. Баба Феня, в отсутствие бабы Насти или бабы Нади, конечно, могла сесть рядом с бабой Руфой, но если кто-либо из вышеупомянутых особ выходил во двор, баба Феня двигалась, освобождая незаслуженное ею привилегированное местечко.