Яцхен: Три глаза и шесть рук. Шестирукий резидент. Демоны в Ватикане. Сын архидемона - стр. 82
– Понимаю, – помрачнел я.
– Не переживай! – встревожился мой мозговой паразит. – Существует полным-полно миров, где на внешность внимания не обращают. Есть у меня на примете пара классных местечек…
– Угу. Слушай, Рабан, а вы с Волдресом хоть раз встречали кого-нибудь похожего на меня?
– Да полно! Мы, чай, несколько веков по мирам бродили! Ну, врать не буду, точно таких же не видели, а вот похожих… да были, были, не такой уж ты уникальный.
– Угу, – снова повторил я. Вот ведь привязалось дурацкое словечко! – И куда же ты предлагаешь направиться?
– Так ты же патрон, вот и командуй, – ехидно заявил Рабан.
– Как твой патрон, я приказываю тебе предложить хорошую идею, – ни на миг не задумался я. – Внимательно слушаю. И не зли меня – тебе же больно будет.
– Запомнил все-таки… – недовольно пробурчал Рабан. – Ладно. Предлагаю отправиться в Миргород. Хорошее место – мы с Волдресом там часто зависали.
– Миргород?.. Это что, как у Гоголя?
– Нет, он по-другому, конечно, называется… Просто на русский примерно так переводится – Миргород, Город-Между-Мирами, Город-Соединяющий-Миры. Как кому больше нравится. Там вряд ли что-то сильно изменилось – мы всего три года назад там были. Там и специалисты по восстановлению памяти найдутся… Ну что, отправлять?
– Угу. Поглядим на твой Миргород… А это далеко?
– Отсюда – два шага, из твоего мира – три. Так я начинаю?
– Начинай уже! – рассердился я.
– Ну… значит… как же там… Ллиасса аллиасса алла и сссаа алла асссалла! Алиии! Эсе! Энке илиалссаа оссса асса эллеасса оссо иииииии! Эссеееаааааааа! Алаасса!
Вновь в глазах помутилось, пейзажи наложились друг на друга, а потом остался только один. Снежная равнина.
– Это и есть твой Миргород? – невозмутимо осведомился я. Вокруг, куда ни глянь, простирались сугробы. Вдалеке гремел гром. По-видимому, было очень холодно, но этого я, конечно, не чувствовал. – Что-то не похоже на город…
– Я же сказал, нужно два шага, – сердито пробурчал Рабан. – Промежуточная остановка. Сейчас, соберусь с силами, и прыгнем еще раз.
Пока Рабан собирался с силами, я зачерпнул немного снега. Впервые после, так сказать, «второго рождения» я держал в руках снег. На меня нахлынула тоска… сам не понимаю, по чему. По Родине? Я покинул ее всего полчаса назад. По родным и близким? Я их не помню. По русской зиме? То, что меня окружало, было ничуть не хуже. По прежнему телу? Это тут вообще ни при чем…
Рабан наконец-то соизволил приступить к своему пению, и я машинально запихнул снег в рот. Вкус мне понравился, а вот Рабан запнулся на полуслове.