Яблоко Немезиды - стр. 22
«…и была Изабель. Полусогнутые тростинки над округлостью сфер. Замок за границами смысла. Восходы и заходы. Утомительные орбиты, упирающиеся в бесконечность.
– Мне страшно, – сказал Карл.
– Уйди! – прорычал Лрак.
Они оба любили Изабель. Бель… Ель… Ль… Пустота. Ничто и все! Карл и Лрак. Логарифмы. Звенела и плакала Изабель. Рычал Карл. Говорил Лрак. Оборотни стонали, когда приходила Она… На… А…
– Мне трудно, – сказал Лрак.
– Убью, – прорычал Карл.
Изабель звенела, хохотала, билась в истерике. Ко… Е… Буква – логарифм. Человек – логарифм. Загадка бытия.
– Я, – сказал Карл.
– Я, – сказал Лрак.
Изабель ушла. Уходила, струясь. Бормотало и клокотало Ничто. Что?..»
Коун швырнул книжку в угол. Она полетела, трепыхаясь, и шлепнулась на пол обложкой вверх. На обложке было написано: «Кнут Диксон. «Логарифмы бытия». Книжка – бестселлер. Об авторе кричали в салонах любителей модной литературы. Критики писали, что Диксон – новое слово в авангардизме, что он сумел осмыслить бессмыслицу, что с выходом в свет «Логарифмов» в спину реалистов вбит последний гвоздь. Афоризмы Диксона печатались на первых полосах газет. Болтали, что его счет в банке вырос до неприличных размеров. Женщины струились через пальцы Кнута, как Изабель в его книжке. Содержатель ночного клуба Вилли Кноуде прислал Кнуту постоянный пропуск в свое заведение. Но Диксон там не показывался. Говорили, что он предпочитает проводить ночи в магазине – салоне амулетов, хозяйка которого – Эльвира Гирнсбей – недавно стала его любовницей.
Говорили много. Рассказывали, что один ловкий репортер, решив подработать на популярности Кнута, задал ему вопрос:
– Как вы относитесь к коммунизму?
Тот ответил одним словом:
– Логарифм. – Потом, видя, что репортер вытаращил глаза, многозначительно добавил: – Мое бытие исключает этот вопрос.
Кто-то пустил слух, что Кнут Диксон – шизофреник, бежавший из дома умалишенных. Кто-то сказал, что если оно и так, то это еще ровно ничего не значит. Профессор Кирпи, видный психиатр, резонно заметил, что тридцать процентов шизофреников – гениальные люди. Статистика убила неверие. Население страны доверяло цифрам. Цифрами измерялось состояние миллионеров. Цифрами оперировали экономисты, доказывавшие, что уровень благосостояния среднестатистического человека за последние годы неуклонно растет. Цифры, правда, показывали, и рост преступности, и увеличение числа дорожных катастроф, и даже количество наркоманов и алкоголиков. Но всему находилось объяснение. Катастрофы? Стало больше машин. Наркоманы? Из-за коммунистической опасности средний человек нервничает. Если ликвидировать опасность, то и наркоманов станет меньше.