Ябеда - стр. 19
– Можно и так сказать, – улыбаясь, играет бровями Ар, а потом снова пронзает меня взглядом. За изумрудным сиянием его глаз непролазная темнота. Там, за красивой оболочкой, всё сгнило давно и безвозвратно. И как только Ника не замечает этого?!
– Ясно. —Я честно пытаюсь выстоять и, не моргнув, выдержать на себе взгляд Турчина, но в какой-то момент сдаюсь. – Чего ты вечно на меня так смотришь?
Позабыв о манерах, залпом выпиваю какао, почти не ощущая вкуса, лишь бы скинуть с себя морок чужого взора.
– Как? – тянет Ар и, склонив голову набок, пальцем проводит по своим губам, намекая, что я запачкалась.
– Пристально!
Заливаясь краской, хватаю салфетку. И чёрт меня дёрнул спросить!
– А что, нельзя? – Ар вальяжно откидывается на спинку кресла. Ну, конечно, он на своей территории, не то что я!
– Вообще-то у тебя Ника есть! – бормочу, вытирая губы, и вздрагиваю от громогласного хохота, оглашающего зал ресторана.
– Есть и будет! – ржёт Ар, пропуская сквозь пальцы пшеничного цвета волосы. – Твоя сестра тут при чём? Или ты подумала?..
Не прекращая смеяться, Турчин водит указательным пальцем от себя ко мне и обратно. Противно. Унизительно. Мерзко. Но я сама виновата, что завела этот дурацкий разговор. Сгораю от желания сорваться с места и выбежать на улицу, но внезапно Ар перестаёт смеяться, и его взгляд приобретает нездоровый блеск.
– Расслабься, девочка, ты не в моём вкусе, – не говорит – плюёт прямо в лицо Турчин. Но если он думает, что этим задевает меня, то глубоко ошибается! Напротив, его грубое откровение – как мёд на израненное сердце.
Я даже улыбаюсь – искренне, с некоторой долей облегчения. Отчего-то отвращение Турчина мне в разы приятнее его симпатии. Правда, улыбаться приходится недолго.
– По крайней мере, пока тебе не исполнится восемнадцать, – цедит сквозь зубы Ар и откровенно елозит по мне взглядом, словно я сижу перед ним абсолютно голая. – Хотя что-то мне подсказывает: к тому моменту ты уже сбежишь.
– Ты рассуждаешь, как параноик!
Здесь, в общественном месте, мне становится в несколько раз страшнее, чем ночью в своей каморке.
– Называешь Савицкого психом, а сам не лучше!
Заслышав фамилию Геры, Ар сжимает в кулаке край белоснежной скатерти и до хруста стискивает челюсти. Надо же, как задело его сравнение с местным психом! Или здесь что-то другое?
– Ты что, боишься его? Да? – Внезапная догадка окрыляет и, что греха таить, несказанно радует меня.
– А ты? – буравит своим презрением Турчин.
– Нет, – отвечаю уверенно.
– А зря! – кривит губы Ар и просит официанта нас рассчитать. – Ты пытаешься разглядеть во мне монстра, Тася, да только не там ищешь!