Я взял Берлин и освободил Европу - стр. 30
Мы остановились и изготовились к бою. На крыльях БТРов лежали люди в нашей офицерской форме, и мы подумали, что это «власовцы» или, может, немцы чего-то замудрили. У одного из разведчиков не выдержали нервы, он бросил гранату в первый БТР и ранил одного из офицеров. Стали разбираться, кто такие, и оказалось, что это наши офицеры, десять человек, по два на каждый бронетранспортер, сопровождают немецкое командование из гарнизона Либавы на переговоры к командующему фронтом Баграмяну в населенный пункт Айспуте. Наша колонна пропустила парламентеров, и нам стало ясно, что войне наступает конец. Потом трое суток подряд мы занимались прочесыванием нового участка дислокации дивизии, вылавливали «окруженцев» и «власовцев» по лесам, и выполняли приказ: «Собрать все взрослое мужское население от 15 до 60 лет из прифронтовой полосы» в нашем районе. И тут 9 мая рота получает приказ: «Взять языка», и жребий судьбы выпал так, что именно нашей группе приказали провести поиск. Пошли вдевятером, трое в группе захвата. Нам не дали времени подготовиться к поиску, изучить местность предстоящей работы. Взводный вообще остался в первой траншее, а наша группа выползла на нейтралку, готовясь, как стемнеет, внезапно взять «языка».
Еще было совсем светло, и мы все скопом залегли в высоком кустарнике.
Стали обсуждать полученное задание, и никто из нас не понял, почему сейчас нужен контрольный «язык», когда немцы уже толпами сдаются в плен. Что еще командованию неизвестно? «Языков» и так хоть пруд пруди… Зачем нам погибать, когда война вот-вот кончится? Наше «собрание» закончилось тем, что вся группа вместе приняла решение: задание не выполнять. Как стемнело, мы поползли вперед, специально «пошумели», немцы нас засекли и обстреляли, и под огнем противника мы, все целые, вернулись к своим позициям, мол, делать нечего, группа обнаружена на нейтральной полосе…
Вот таким выдался для меня последний день войны…
Москалев Алексей Владимирович (Интервью А. Драбкина)
стрелок 117-го стрелкового полка, 23-й стрелковой дивизии
Подходит ко мне старший лейтенант, армянин:
– Слушай, ты кто такой? Пойдешь ко мне? Я командир стрелковой роты.
– И я тоже пехотинец, пойду.
Звали его Сережа Арбаньян. Так я оказался опять в пехоте, в роте 117-го полка 23-й стрелковой дивизии, 61-й армии, которой командовал герой боев под Москвой Белов Павел Алексеевич. Я с этими войсками освобождал Варшаву, шел к Берлину… Подошли к Одеру. Остановились. Тут прибежал связной от командира батальона к командиру нашей роты, к Сереже. Он побежал. Возвращается, и ко мне: «Бегом к комбату». Я побежал по траншее, прибежал к комбату.