Я ворвусь в твою жизнь - стр. 9
– Тогда продолжай ходить по улицам, может, встретишь, – фыркает Тимофей и прощается наскоро: – Ладно, бро. Я уже домой приехал. Лера ждет. Держи меня в курсе.
Усевшись в разлапистое кресло бизнес-класса «Сапсана», пытаюсь понять, как поступить. Пойти на поклон к человеку, которого ненавижу всей душой, или все-таки попытаться достучаться до Ани иначе. По-любому должен быть выход!
«На чем она ездит?» – отправляю сообщение помощнику, не уточняя. Он и так понимает, о ком идет речь.
«Машины на нее не зарегистрированы», – сразу откликается Жорик.
А ее старая тачка пострадала в аварии и восстановлению не подлежала.
«Аня, Анечка, как ты могла угодить в это месиво?» – разглядывая снимки с места происшествия, стискиваю челюсти. Несколько машин всмятку. И где-то там посредине виднеется Анина белая «Ауди».
Твою ж мать! Как такое могло произойти? Почему тогда, в пылу ссоры, я не схватил любимую женщину, не заткнул рот поцелуем? Не заставил забыть о наших разногласиях? Они есть! И никуда не денутся, хоть оборись. Но останься мы вместе, точно бы уберег. А так…
Остается лишь скрежетать зубами от отчаяния.
Аня вернулась в свой мир и обрела там счастье. Вот только мне в это не особо верится. Она не любит мужа. Да и до встречи со мной они не жили вместе года два. Откуда такая любовь после аварии? И почему Аня не позвонила мне? Я бы примчал при первой же возможности.
А теперь что делать?
Закрыв глаза, пытаюсь сосредоточиться. Я что-то упускаю, но никак не могу ухватить мысль за скользкий хвост.
Аня, девочка моя! Что же мы с тобой наделали…
В кармане куртки вибрирует сотовый, попадая в унисон с сердцем. На душе становится тревожно.
– Слышь, Дан, – перезванивает мне Морозов. – Я сейчас пробил тут по своим старым каналам. Аня перестала общаться со всеми однокурсниками. Там наши собирались в Москве. Ее звали. Она отказалась.
– Это еще не показатель, – замечаю негромко. – Человеку после аварии нужно время прийти в себя. А не на костылях ковылять…
Ловлю взгляд какой-то длинноногой девицы в серебристом пуховичке. Симпатичная куколка. Только меня не торкает. Никак.
Аня! Единственная и неповторимая. И наш сын. А я даже не видел его.
«Запроси медицинскую карту», – снова дергаю помощника.
«У вас в почте», – отвечает он моментально.
Открыв сканы, пролистываю их лихорадочно. Открытый перелом правой голени. Больше ничего. Учитывая, какая там была мясорубка, Аня моя как в рубашке родилась. Нога уже должна была зажить. Снова впиваюсь взглядом в сухие строчки. Ищу только одно слово. Амнезия. И не нахожу. А значит, с памятью должно быть все в порядке.