Я вас не слышу - стр. 16
Кира посмотрела на Марию. А та продолжала примерять ситуацию на себя. Боже, боже, как хорошо, что Кира сейчас всё это говорит. А ведь как легко стать мамой-цербером. И у них в семье ситуация похожая. Мария много работает, она не может не работать. Она одна воспитывает дочь. Она старается быть для Нади другом. Но как же страшно: неужели вот так чужой человек может прийти, очаровать и увести. И ребёнок мгновенно забудет, что для него сделала родная мама?
– Ситуация сложилась очень непростая. Кстати, это было одной из причин, по которым я переехала в Ярославль. Всё это время мы не общались, страсти, как мне казалось, улеглись. Я сама не делала попыток обнаружить себя, и с той стороны не происходило попыток сблизиться. Нет – так нет. А в конце мая мне позвонила Ася и сказала, что мама умерла. Звонок раздался в 4 утра, Ася рыдала в трубку, Тамара умерла дома. Она не в «Скорую» позвонила, а мне. В 12 я была уже у них. Летела, как сумасшедшая. Маша, ты не представляешь, что я увидела. Тамара умирала мучительно. А отсюда – запах, грязь… Что там мог сделать ни к чему толком не приученный подросток? Сама Аська – потерянная, голодная. Не передать. Она ведь Надина ровесница, а выглядит лет на десять.
Кира начала плакать.
– Прости, не могу всё это вспоминать. Всё пришлось брать на себя: и похороны, и поминки – у Тамары никого не было, – а главное, нужно было решать, что будет с девочкой. Никаких распоряжений Тамара не оставила. Мне пришлось вернуться в Ярославль, меня же никто с работы не отпускал. Ася рыдала в аэропорту, умоляла взять её с собой. Я её уверяла, что быстро доделаю свои дела, приеду обратно, и мы всё решим. Ну и вот.
Кира, наконец, села. Видимо, она рассказала самое сложное, и ей стало легче.
– Отговаривали меня все. И родственники, и опекунский совет. Только я видела, как на меня надеется Аська, и как она мне верит. И не могла я её подвести. Папа мне говорил: «Не делай глупостей! Представляешь, какую ты берешь на себя ответственность! Ты же свою жизнь этим перечеркиваешь. Это-то ты понимаешь? Потом, кто сказал, что ты можешь быть хорошей матерью?! Учительницей, да. А мать – это совсем другое. Не делай этого! Жалость – это плохой советчик».
Кира вытирала слезы, которые текли по её лицу. От жалости к себе, к Асе, от того, что пришлось пережить?
– Маша, у меня не было другого выхода. Выбора не было. Правильно это или нет, жизнь рассудит. Ну вот, будем жить… Проблем миллион, Аську нужно срочно в школу устраивать. Там, у нас в городе, я договорилась, её квартиру продадут, здесь на эти деньги я ей могу купить нормальную двухкомнатную квартиру. Но это уже всё детали. Главное позади, решение принято.