Я вас лублу! - стр. 22
– Я говорю – по лицу заметно даже, что он сильно есть хочет. Коренастый такой, небольшого роста, ничего особенного. Смотрит на пачку печенья у меня на столе и слюну сглатывает… Я его, конечно, угостила. Говорю: а зачем вы даете объявление в англоязычную газету, вам придется еще перевод с русского оплачивать? Почему бы вам не обратиться в русскую прессу? А он говорит: да вы что, откуда у репатриантов деньги – пользоваться моими услугами!
– Вот она, продажная израильская пресса! – сказала Катька с напором. – Идиотская страна! У нас, в России, приди он с таким объявлением в «Комсомольскую правду», его бы…
– У нас, в России, – перебила ее Сима, – и без объявлений всех нас… За что я его выгоню? Он заплатил тридцать шесть шекелей, большую часть своего разового заработка…
– Ладно, – сказала я. – Дайте мне сосредоточиться. Сложный текст.
– Да уж, это тебе не пасхальная Агада, – вставила Рита.
«Трахаю всех за пятьдесят шекелей?» – задумалась я. Нет, грубо… «Пересплю с каждым» – нет, это вульгарно и неточно… «Обладаю недюжинными достоинствами в области…»
В это время хлопнула дверь, и над барьером поплыла черная кипа Христианского.
– Что за сборище в рабочее время? – поинтересовался Яша, на ходу вытирая большую оранжевую хурму своим носовым платком.
Выслушав наши туманные объяснения, придвинул к себе листок, громко надкусил хурму, сочно зажевал…
– О чем тут думать, – сказал он, хмыкнув. – Дайте ручку!
И, склонившись над листком так, что остался виден лишь орлиный нос под черной кипой, быстро набросал своим ужасным почерком: «Профессионал высокого класса удовлетворяет любое желание каждого – недорого – пятьдесят шекелей». Выпрямился, поправил съехавшую кипу и сказал победно:
– Учитесь!.. Впрочем, не за то боролись…
Примерно раз в неделю появлялась и бродила меж кабинками с пасущимся видом беременная секретарша Наоми с чудовищной габсбургской нижней губой, похожая одновременно на Филиппа IV, короля Испании с портрета Веласкеса и на жеребую кобылу с тяжелым задом. Так что, если напрячь воображение, Наоми можно было представить Габсбургом верхом на жеребой кобыле.
До сих пор обязанности секретарши фирмы «Тим’ак» представляются мне неясными. Знаю только одно: раз в месяц Наоми собирала у нас использованные проездные билеты и возвращала наличными.
В этот раз Рита проездной потеряла, о чем с расстроенным видом поведала Наоми.
Та пожевала губой, как кобыла, пробующая свежее сено, и сказала:
– Ну, принеси проездной мужа.
– У нас с мужем разные фамилии, – сказала Рита огорченно.
– Ничего, – успокоила ее Наоми. – Мы же все о нем знаем…