Я вам не ведьма - стр. 4
Меня прошиб холодный пот. Я шарила рукой по земле снова и снова, хлопала себя по бедрам в глупой надежде, что переложила кошелек в карман джинсов. Ничего! Воровку не интересовал фотоаппарат, она лишила меня средств к существованию и возможности вернуться на родину.
В приступе отчаянья я со всей силы ударила кулаком по земле. Дура! Она ведь сразу тебе не понравилась, но ты проигнорировала интуицию, поддалась стадному чувству. Омар Хайям не зря писал: лучше быть одному, чем с кем попало. Пусть он имел в виду брак, я бы распространила это правило на все сферы жизни.
Ладно, хватит сетовать на судьбу. Если не желаю вдобавок простыть, пора выбираться. В гостинице меня помнят, позволят позвонить, а там уж… Что «там уж» я пока не решила, потом придумаю.
Подхватив сумку с фотоаппаратом, наугад побрела к выходу. Странно, иду, иду, а никак на дорожку не выберусь. И местность, вроде, другая. Сад Кинских на холме Петершин, а тут равнина, только кочки изредка попадаются. И парк запущенный, деревья и кусты растут как попало. Ладно, если даже напутала с направлением, рано или поздно выберусь.
И я выбралась…
В недоумении уставилась на темневшие в поле стога. Ни дорог, ни машин, ни домов.
– Эй! – неуверенно позвала я, надеясь, что странный пейзаж – последствия действия газа.
Голова до сих пор напоминала барабан, язык вялой устрицей ворочался во рту. Жутко хотелось пить. Наверное, я бы за один присест выдула целый литр.
Нет, бред какой-то, точно бред! Откуда в центре Праги пшеница? И куда подевалась река?
– Эй, есть здесь кто-нибудь! – в отчаянье закричала я, даже руками помахала.
За спиной хрустнула ветка. Обернувшись, я очутилась нос к носу с двумя плечистыми мужчинами бандитского вида. Воняло от них соответствующе – куревом, перегаром и потом. Не желая ко всем бедам расстаться с фотоаппаратом, а, может, и с жизнью, попятилась. Мужчины осклабились, загоготали. Никак не могла понять, что меня в них смущало. Кроме запаха и намерений, разумеется. Столь удачно выглянувшая луна подсказала ответ. Грабители походили на актеров провинциального театра, задумавших поставить «Робин Гуда»: те же нелепые рубахи, мешковатые штаны, куртки на шнуровке. Только вот оружие в руке одного из них настоящее. Не нож, а целый тесак!
Заголосив дурным голосом, сделала первое, что пришло в голову, – наклонившись, метнула в глаза ближнего нападавшего горсть земли. Попала! В ответ посыпались ругательства на незнакомом языке. Вслушиваться по понятным причинам я не стала. Воспользовавшись тем, что второй бандит временно впал в ступор, дала стрекача.