Я в твоей голове - стр. 18
Обматываю бинтами костяшки, колочу грушу, пока руки не немеют от ударов. Время тренировки подходит к концу, открываю бутылку с негазированной водой, делаю пару глотков, пока на шею не накидывается массивная железная цепь и еще пара ребят не выходит из темноты с желанием выпустить мне кишки прямо сейчас.
Ухватываюсь за цепь на шее. Бегу задом, ударяя нападавшего о бетонную стену пару раз. Когда хватка его слабеет, перекидываю через себя, и он со стоном катается на полу. Накручиваю цепь себе на кулак для веса удара, встаю в стойку. Недоброжелатели окружают меня. Я в центре, но не спешат нападать. Они медленно обходят меня, а я осматриваю каждого: кто первый рискнёт? Мышцы напряжены, сердце колотится, ноги готовы сорваться с места, но я жду, до тех пор, пока один не бросается на меня с криками и арматурой в руках. Реагирую четко, откидываю его от себя одним ударом ноги вперед, удар назад — и второй уже лежит на полу. Третий кидается в атаку, в руках у него что-то похожее на мачете. Отклоняюсь назад, быстро выпрямляюсь, бью ему в колено. Он присаживается на другое. Удар в лицо — и он захлёбывается в собственной крови. Встаю снова в стойку, перевожу дыхание. Остальные идут медленно по кругу, запугивая, оттягивая момент неизбежного. Нападают на меня одновременно. Уворачиваюсь от ударов, пока один не полосует мне грудь и оттуда не начинает бежать маленькая струйка крови. Злость и азарт в этом смертоносном танце еще больше заводят. Улыбаюсь, теперь моя очередь нападать. Они выдохлись. Вырубаю двоих, а третьего душу. Мне стоит сделать резкое движение вправо, и в моих объятиях будет жмурик. Он стучит мне по плечу. Отпускаю его, и он падает на пол, срывая с себя балаклаву.
— Так и знал, это ты, Ахикар, — протягиваю ему руку. — В этот раз ты меня порезал.
— Да пошел ты, Марана, — трет шею, — со своими тренировками, — заваливается на спину, дышит глубоко.
— Что с голосом? Обиделся, что ли?
— Сколько уже ребят побили в городе.
— Ну за такие деньги можно уж получить пиндюлину. Ребята, все живы? Спасибо за участие, все, можете валить из моего зала. — Они стонут. — Вот видишь, все живы. — Поднимаю своего верного помощника.
Как-то вначале заподозрил его в предательстве и пригласил распить виски. Заранее подлил в него яд. Когда друг выпил весь стакан, яд стал очень быстро действовать, и я начал свой допрос. Обычно каждый, зная, что сейчас сдохнет, расскажет, подпишет, да на что угодно пойдет, лишь бы спасти свою жалкую шкуру, но не Ахикар. Он стоял на своём, что не он крыса и, если его время пришло, так тому и быть. Пока не вырубился. Я дал ему противоядие, и через пару суток он пришёл в себя. Дал ему возможность уйти, но он остался работать дальше.