Я узнаю твой секрет - стр. 5
— И что же, совсем не приезжает? — решила я поддержать беседу, пока бабушка нарезала пирог. Аромат по кухне шел такой, что у меня слюни чуть ли не на стол текли. Рыжий кот терся тут же, ожидая своей порции.
— Дак нет же, звонит раз в полгода. Но это разве то?
Марья Никитична посмотрела на меня так безнадежно, что у меня сердце защемило.
— Ладно, разберусь сама. Негоже гостью проблемами своими...эх...
— А что же к вам из соцзащиты никто не ходит?
— А... это я к ним никак не дойду. Ноги не несут. Там же надо что-то просить, оформлять, а я не люблю это все. Я сама как-нибудь кручусь. Такие дела, милая. Да ты кушай, остынет же.
У меня, если честно, кусок в горло не лез несмотря на то, что еще пять минут назад я готова была съесть хоть слона.
— Ну как тебе дом-то? Нравится? Иль дорого? Так я снижу цену-то.
Бабушка так на меня смотрела, что я, даже если бы он мне и правда не понравился, все равно уже отказаться не смогла бы.
— Конечно, нравится. Не надо снижать, куда уж меньше?!
Марья Никитична радостно улыбнулась:
— Ну и славно. Сейчас комнату тебе покажу твою. Пользуйся, не стесняйся. И кухня, и веранда — все в твоем распоряжении. Я тебя если не хочешь, лишний раз беспокоить не буду. Ну вроде как меня тут и нет вовсе.
— Да что, мне в радость будет общение. Даже не думайте из-за меня...
Марья Никитична замахала руками.
— Я ж понимаю, ну зачем вам молодым со стариками-то общаться?
Сердце у меня разрывалось от её слов. Жалко старушку до ужаса — дочь бросила, службам всяким и дела нет, а она тут одна как может крутится. И думает, что все люди такие. Всем дела нет до одного человека. Ну уж нет-дудки.
— Ну вот что, Марья Никитична. Я останусь, но у меня условие есть.
Бабушка на секунду замешкалась, в глазах появился страх. Страх снова остаться одной в этом доме.
— И какое?
— Мы с вами каждый день будем чай по утрам пить, а потом, когда я домой буду приходить — обедать будем и разговаривать. -Договорились? — твердо сказала я и строго так на нее посмотрела.
Старушка смахнула рукавом тут же набежавшие на глаза слезу и кивнула.
— Ну тогда мы сейчас чай допьем, и я за вещами поеду.
Я уже обувалась, когда Марья Никитична подошла ко мне и смеясь, сказала:
— А ты ведь небось подумала, что я грубиянка и из ума вышедшая старуха?
Я недоуменно на нее покосилась.
— Нет, с чего вы взяли?
— Ну как же... ты же мне три раза звонила. А я на тебя и Сталина натравливала, и расстрелять грозилась.
— Ну было такое, — улыбнулась я.
— Это я так дурных людей отбраковываю. Чтоб испугались и отвязались. Жизнь-то нынче вон какая.