Я укрою тебя от дождя - стр. 34
Наутро проснулась разбитой. Собравшись на автопилоте, пошла на автобусную остановку. В этот день она впервые за последние месяцы не обратила свой взор на входные двери, когда маршрутное такси остановилось на остановке, где обычно садился Берков. Не важно. Всё не важно.
Главное, чтобы разум прояснился, и не было так плохо. Она смогла отработать только до трёх часов дня, а потом начальница сжалилась над ней и отпустила. Уж слишком плохо Смирнова выглядела. Но поехала Мирослава не домой, а к сестре. Рассказала о своём самочувствие, пожаловалась, что ей всё время хочется спать и что она вообще не понимает, что происходит. Как добралась домой в тот вечер, не запомнила. Кажется, сестра настойчиво уговаривала её переночевать у них, но Мирослава отказалась. Она должна сама пройти это испытание.
Очнулась уже, стоя в своей ванной комнате напротив зеркала, опираясь руками об край раковины. Отражение в зеркале было ужасным. М-да, не думала она, что лечение будет настолько тяжело проходить. Выпив очередные три глотка воды и подавив рвотный позыв, вновь отключилась, чтобы в следующий раз уже очнуться лежащей на диване.
Темно. В окна тускло лился свет от фонарей. Кажется, за окном бушевала непогода. По крайней мере, Мирослава смогла различить на стекле крупные капли дождя. А ещё слышалось завывание ветра. Природе так же плохо, как и ей, Мирославе? Горько усмехнулась. С трудом повернулась лицом к стене и вновь провалилась в сон.
Бабушка пришла злой, как никогда прежде. Её тёмно-карие глаза, практически чёрные, метали молнии. И глядела она на Мирославу с откровенной ненавистью. За руку с собой бабушка привела Сашку. Брат стоял совсем худой, в рваной одежде и со смертельно болезненным лицом.
– Жениха тебе захотелось, дрянь? – буйствовала некогда любимая бабушка. – Ничего у тебя не получится! Вот твой жених! С ним и будешь миловаться! Ты поняла меня, неблагодарная? – продолжала вопить она.
Мирослава расплакалась. Смотрела на болезненного брата в лохмотьях и тихо плакала. Да, за Сашку обидно и больно, но разве она может быть его невестой? Они же брат с сестрой! Пусть двоюродные, но всё же это неправильно.
Мирослава отрицательно покачала головой, с опаской смотря на всё больше гневающуюся бабушку.
– Ба, он мой брат, – тихо возразила она.
– Ничего, тебе именно такой неудачник и нужен! – прокричала бабушка и подтолкнула до сих пор молчаливого Сашку. – Целуйтесь! – приказала она.
И Саша действительно взял Мирославу за руку и потянулся к её лицу, чтобы поцеловать. Такого отвращения к бабушке, к себе и Сашке, Мирослава никогда ещё не испытывала. Нервно мотнув головой, она с силой выдернула свою руку из слабого захвата брата и, попятившись назад, громко возразила: