Я ухожу, любимый - стр. 3
Отбрасываю телефон в сторону. Руки закидываю за голову и расслабленно падаю на кровать.
Мммм… хорошо-то как. Спокойно, тихо. Только жрать уже охота.
Кстати! Я же хотел Зорине позвонить, доброго утра пожелать! А то как-то она молча сбежала, даже поцелуй утренний зажала!
Ай, блин! Отвлекли девчонки со своими претензиями. Набираю мою утреннюю звездочку, улыбка растягивает губы. Даже сейчас внутри что-то замирает, когда я думаю о моей птичке. Ласковой, милой, нежной.
Кроме длинных гудков нет никакой реакции, и я звоню второй раз.
Ответа снова нет, а я в замешательстве отнимаю телефон от уха. Иду наливать себе кофе.
Ладно, перезвонит, как увидит.
А куда она поехала?
Я вчера как-то не подумал уточнить, а сейчас так странно от этого. Не знаю ни где она, ни с кем… а в чем срочность-то была так рано уезжать? Это ж… во сколько она подскочила?
Пока я принимаю утренний душ и про себя планирую новый день, невольно жду, что гаджет проснется и оглушительной мелодией сообщит о том, что Зорина наконец увидела пропущенные от меня. Но опять нет. Этого так и не происходит, только зря слух напрягал.
Ладно.
Пока пью кофе, продолжаю пилить экран, но не помогает. В итоге… я сам набираю ей. Вновь. И вновь. Безрезультатно.
Меня начинает это коробить, я злюсь на себя. Вчера уже приперся уставший, почему не уточнил, куда ей надо? Может, что-то срочное, вдруг помощь нужна. Зорёнок никогда ведь не попросит. Она из категории «всегда все сама». А я и не сообразил поинтересоваться. Хоть бы знал сейчас, где она пропадает.
Мне не нравится быть в неведении.
Ладно, отправлю ей сообщение. Прочитает, когда освободится.
Я: «Так стремно одному просыпаться. Я, вообще-то, скучаю. Перезвони, плиз, как прочтёшь. И да… доброго дня)». Все, дело сделано, можно спокойно потупить в телек, потягивая кофе.
Экран вспыхивает неожиданно и я, ухмыляясь, тянусь к телефону. Хватаю корпус и впиваюсь взглядом в женское имя.
Да ё-моё. Это не Зорина. Ира вдогонку что-то прислала. Ой, делать что ли нечего больше в такую рань?
Я все больше начинаю злиться, потому что Зорина не перезванивает.
Вновь иду в спальню и думаю о том, как я люблю ее имя. Необычное, вкусное, нежное. Такое же светлое, как она сама. Мой персональный рассвет.
Распахиваю дверцу шкафа, механически тянусь к свежей рубашке, но… рука замирает в воздухе. Шкаф у меня огромный. И две трети обычно занимает одежда Зорины. Моя – непритязательно ютится сбоку. Но сейчас…
Я рывком распахиваю вторую дверцу и едва сдерживаю красноречивое ругательство.
Мой очумелый взгляд потрясено обгладывает пустые вешалки. А где вся ее одежда?!