Я ухожу, господин Лекарь - стр. 18
Миранда Ронсаль изящно поднимает руку, и шаль соскальзывает с её шеи, открывая глубокое декольте. Довольно глубокое…
— Вот, смотрите, всё чисто, — проводит пальцами по белой коже.
Приподнимаю бровь. Слова Леджин выстреливают в голову контрольным выстрелом: “Смотришь на них как голодный кот! Почему от тебя вечно несёт женскими духами?!”. Принюхиваюсь и замечаю, что от мисс пахнет приторно-абрикосовым шлейфом. Я уже давно не замечаю всех этих запахов, которые смешиваются в одно непонятное сочетание. И разве я смотрю как голодный кот?
Сжимаю перо в руках и вдавливаю пальцы в бланк.
Внимательные зеленые глаза Ронсаль жадно следят за каждым моим движением, взволнованно вспыхивают. Я это отчётливо замечаю. Проклятье. Леджин указала мне на то, что было простой обыденностью. Не хватало ещё мне в каждом поведении, своём или постороннем, ловить неоднозначные жесты. Леджин что-то путает, сосредоточенность со взглядом голодного кота. Даже смешно.
— Мне достаточно видеть ваш здоровый цвет лица, чтобы понять, что с вами всё в порядке, — отвечаю, продолжая писать.
Мисс затихает и невольно тянет на себя шаль, прикрываясь.
Когда я заканчиваю писать, протягиваю выписку с дальнейшими рекомендациями, лицо молодой женщины уже не такое сияющее, скорее кислое, словно она проглотила неприятное лекарство.
— Спасибо, господин Гронвей.
— Можете быть свободны и больше не налегайте на морепродукты.
Девушка кисло улыбнулась и поднялась со стула, но задержалась и развернулась ко мне.
— Господин Гронвей… знаю, вы сильно заняты, но я бы хотела вас поблагодарить. Вы спасли мне жизнь, — дёргает яркой бровью Ронсаль, смело смотря на меня. Довольно смело.
Поднимаюсь с места, кладу ладони на стол, опираюсь на них. Ронсаль выпячивает грудь и победно улыбается, ей удалось получить нужный отклик, поэтому она даже не отступает.
— Конечно, можете отблагодарить. Я буду очень рад. Самое лучшее, что вы можете сделать…
Женщина дышит глубоко, часто, щёки розовеют, а в глазах появляется блеск.
— Самое лучшее… не занимать очередь.
Хлопает ресницами.
— Всего доброго, мисс.
Плечи Ронсаль опускаются, как и уголки губ. Она резко разворачивается и, отстукивая каблуками, выходит из кабинета. Оскорбленная моим ответом, громко хлопает дверью.
Делаю долгий выдох и опускаюсь обратно в кресло, откидываюсь на спинку. Кажется, мне самому нужно принять успокоительное, а лучше что-то покрепче. Провожу ладонью по лицу и тру подбородок. После вчерашнего разговора с Леджин сон был отвратительным. Одно ощущение, что её не было в постели рядом, что я не чувствовал теплую ладонь на своей груди и нежный поцелуй, оставляющий огненный след, разрывало на куски. Покой куда-то потерялся с того дня, как будто вдали от меня с ней может что-то случиться.