Я – убийца - стр. 41

– Понимаю, – выдохнула Карина. Двери лифта открылись, и Карине пришлось побороть себя, чтобы не вернуться вниз, на первый этаж. Сейчас ей хотелось одного – просто исчезнуть.

– Поэтому я смылся до прибытия полиции. Но они узнают, что я снова нашел труп. Это лишь вопрос времени. У меня небольшое временное преимущество, и я хочу его использовать.

– Для чего?

Штерн глубоко выдохнул, прежде чем ответить, и Карине показалось, что она услышала недоверие в его голосе, пока открывала дверь палаты номер 217.

– У меня назначена еще одна встреча. С одним твоим другом.

В обычной ситуации Карина тут же спросила бы, на что он намекает. Но ей не хватило слов. Она знала, что в это время Симон всегда смотрит повтор своего любимого детективного сериала. Но сейчас телевизор работал впустую.

Кровать Симона была пуста.

– Значит, вы хотите его допросить?

Профессор Г. Й. Мюллер начеркал свою практически нечитаемую подпись под письмом коллеге, главному врачу в Майнце, и захлопнул папку с документами. Потом взял серебряный нож для вскрытия писем и удалил им голубую ворсинку из-под ногтя большого пальца.

– «Допросить» – абсолютно неверное слово в этом контексте. – Полицейский, который сел напротив, откашлялся. – Мы просто хотим задать ему пару вопросов.

«Как бы не так, – подумал Мюллер и принялся изучать мужчину, который представился ему как комиссар Брандман. – Вряд ли это будет обычным расспросом».

– Не знаю, могу ли дать согласие. Это вообще разрешено?

– Да, конечно.

Правда? Мюллер не мог себе представить, что для этого не нужно никакого особого разрешения. От начальника полиции или, на крайний случай, от прокурора.

– А где ваш напарник? – Мюллер посмотрел на еженедельник перед собой. – Моя секретарша называла господина Денглера, если я не ошибаюсь?

– Энглер, – поправил Брандман. – Мой коллега приносит извинения. Он вынужден был уехать на место преступления, которое, по всей видимости, находится в прямой взаимосвязи с этим делом.

– Понимаю. – Главврач поджал губы, что всегда делал во время осмотра больного. На короткое время тучный мужчина, сидящий перед ним на стуле, превратился из полицейского в пациента, которому Мюллер, кроме диеты, посоветовал бы обследование щитовидной железы: судя по выпирающему кадыку, это не помешает.

Он помотал головой и положил нож для вскрытия писем на рецептурные бланки.

– Нет. Мой ответ: нет. Я не хочу подвергать пациента ненужному стрессу. Я полагаю, вам известен его диагноз? – Мюллер переплел свои тонкие пальцы. – Симон Сакс страдает от СПНЭО, супратенториальной примитивной нейроэктодермальной опухоли головного мозга. Она разрастается из правой части мозга в левую. То есть уже затронула мозолистое тело. Я лично проводил биопсию и после вскрытия черепа счел опухоль неоперабельной. – Главврач постарался услужливо улыбнуться. – Или же позвольте мне выразить это доступным для неспециалиста языком: Симон тяжело болен.