Я - тот, кто тебя уничтожит. Рождение феникса. Книга 2 - стр. 24
– Я… я не умею разжигать огонь, – нехотя произнесла я, словно признаваясь в чем-то постыдном.
– Значит, будешь жить без работающего камина, пока не научишься. Запомни: это прежде ты была особенной. Теперь это не так, и ты – никто. Прислуги ты здесь не найдешь, скорее наоборот. Хочешь выжить – учись этому. Нет – твои проблемы, и готовься к последствиям. В этом месте выживают лишь сильнейшие. Остальные идут на корм лесной нечисти или зверинцу хозяина, – холодно оповестила женщина. Она выпрямила спину, хотя казалось, что сделать это больше – невозможно, и вздернула подбородок. И без того очень высокая на моем фоне, Лирана стала казаться еще выше. – Я приду через час и объясню тебе правила. Советую к этому времени подготовиться и проститься со своим прошлым. Отсюда ты не сбежишь, можешь даже не думать, что тебе кто-то такое позволит. Решишься – поплатишься, как только тебя поймают, в чем можешь даже не сомневаться. Прошлого больше нет. Есть только будущее, которое тебе еще придется заслужить.
Несмотря на угрозу Лираны, в тот день меня больше никто не побеспокоил. Беловолосая не пришла… а я не рискнула даже выйти из комнаты. Струсила. Просто струсила. А еще очень хотела себя пожалеть, потому несколько часов потратила на безуспешную попытку растопить камин, умываясь слезами злости и бессилия. Что самое ужасное, на фоне моей неудачи с разведением огня, я вдруг поняла, что занята этой проблемой больше, чем мыслями, что меня обесчестили. Взяли мою девственность силой, грубо и жестоко. И мне бы убиваться по загубленной девичьей чести, но меня куда больше донимал холод и страх, что вернется Лирана или… Доминик, и истязания начнутся вновь, а я даже согреться не успела.
Осознав это, я отбросила от себя измученную щепу, которую пыталась разжечь, а затем поднялась и направилась в купель. Вода в давно заброшенном бассейне действительно была. Проблема в том, что она успела стухнуть и позеленеть, отчего я брезгливо отшатнулась. Однако между ног по-прежнему саднило. Кровь уже не шла, но та, что была, сейчас подсыхала на бедрах и неприятно липла. Недолгие поиски позволили найти чистую, по крайней мере, не воняющую воду, скопившейся на дне какой-то глубокой чаши, которая прежде могла служить средством для умывания.
Оторвала от платья кусок ткани, а затем, борясь с брезгливостью, смочила отрезок в этой воде и обтерлась, насколько позволяло мое состояние. Омовение с помощью мокрой тряпки в помещении, которое насквозь продувалось всеми сквозняками, напомнило, что огня в камине я не разожгла, а платье греть сильнее не стало. Вдобавок я ощутила, что меня лихорадит. То ли от нервов, то ли подхватила простуду и теперь непременно умру…