Я тебя завоюю - стр. 18
Я, не сводя с родительницы заполненных слезами глаз, думаю только об одном: какая же подлая скотина Андрей! Зачем он так со мной? Да, он не клялся мне в вечной любви. Но мне казалось, что, когда он приехал за мной и забрал меня со свадьбы со словами: «Ты сделала правильный выбор», этого для меня было достаточно, чтобы понять: я ему небезразлична и он чувствует ко мне не только симпатию, а нечто большее.
Но… видимо, обманулась.
– Мама, уйди. Дай мне побыть одной, – скрипучим, больным голос прошу ее.
Мне нужно это переработать, перемолоть в душе и … выплюнуть, как что-то ядовитое, чужеродное организму.
– Лесён! – Мама подсаживается ко мне вплотную и притягивает за плечи к себе. Обнимает. – Хоть эта сволочь и не стоит твоих слез, но лучше уж их выплакать. Заодно и свою тоску по нему.
И я плачу. Плачу так долго, что все слезы высыхают, а безразличие затопляет душу.
Да, мама оказалась права: мне и вправду становится легче, по крайней мере, дышать. А вот когда стихнет буря внутри, поднятая Андреем, я не знаю.
Повернувшись на бок, достаю телефон из-под подушки. Открыв WatsApp, решаю написать Руслану смску:
«Привет, Руслан. Извини, что не ответила сразу. Да, я согласна выйти за тебя замуж».
Глава 5
– Вика, почему Олеся в кресле? – яростно ору в трубку.
Я до сих пор настолько обескуражен увиденным, что не до конца могу поверить в то, что Мартышка – вслух даже страшно произносить это слово – инвалид.
– О чем ты вообще, Анри? Какое кресло? Какая Олеся? – сонным голосом бормочет сестра.
– Ты там спишь? Вставай! – рявкаю в трубку.
– Ой! Ты что орешь? Я только прилегла, – голос Вики бодрится мгновенно.
– Отвечай немедленно. Почему Мартышка в инвалидном кресле? – Гневно сжимаю зубы. – Ты же сказала, что у нее все хорошо! Что она простила своего жениха и теперь они вместе. И она тебя слезно просила передать мне, чтоб я исчез из ее жизни и не ломал будущего. Так?
– А-а-а! – тянет в трубку сестра. – Ты про эту нищенку-гимнастку, что ли? Вспомнил тоже, прошлый век. Мне аж плохо стало. Думала, правда что-то случилось.
– Твою… мать! Вика, перестань мне заговаривать зубы! – угрожающе рычу, при этом меряю широкими шагами кабинет, чтобы хоть так немного сбросить напряжение, сковывающее меня.
– Да что ты ко мне пристал? Откуда я знаю, что с ней случилось? Может, ей муженек ноги переломал за то, что шлялась по чужим мужикам? Когда я была у нее, мать сказала, что с твоей Мартышкой все нормально, – бросает в ответ распаленная сестра. – А ты чего о ней опять вспомнил? Что на тебя нашло? У тебя же Юлианна есть. Зачем тебе снова возвращаться в прошлое? Тебе это нужно? Ворошить осиное гнездо? Опять хочешь, чтоб этот придурок тебе что-то сделал? Не хватило?