Я тебя заберу - стр. 30
Сейчас все эти запрятанные мысли накрывают снежным комом. Рвутся из груди со всхлипами и плачем, как в первый год. Жгут нутро кислотой.
Хоть прямо сейчас садись в машину, отыскивай Шаталова и бросай в лицо все обиды.
Обычное желание для прежней Лизы. Такое же отчаянное, какой была та влюбленная девчонка. И запрещенное для Елизаветы Градской.
После часа в душе и литра пролитых слез приходит опустошение. Я уже не хочу никуда ехать. Не горю желанием рассказывать о жизни.
Чтобы не испугать Глеба опухшим лицом, протираю кожу кусочками льда. А когда кошмар наконец спадает, наношу легкий слой тонального крема.
Крашусь второй раз за день, но теперь не для публики. И не для мужчины, которого не ждала, хоть и чувствовала. А для самого главного человечка в моей жизни.
Едва успеваю закончить, Лена распахивает дверь и пропускает вперед своего подопечного. Пока Глеб снимает обувь, подруга внимательно осматривает меня с головы до ног.
– Что-то ты какая-то не такая. Студенты так ушатали, что пришлось днем душ принимать?
– Почти.
Я обнимаю сына. Спрашиваю у него, как прошел день, что больше всего понравилось. Всё как обычно. Слово в слово.
– Мам, ты правда не такая. – Глеб отстраняется и знакомым до безумия взглядом скользит по моему лицу.
От схожести перехватывает дыхание и начинают подрагивать ладони.
– Твоя мама, наверное, опять призрака видела… – Лена щурится.
– Призраков не бывает. – Глеб с деловым видом прикладывает ладонь к моему лбу.
Один в один как делаю я, когда подозреваю у него температуру.
– Тех, про которых в книжках пишут, не бывает, – соглашается Лена. – Но есть одна разновидность… Они вроде обычные люди, однако умеют исчезать, словно призраки.
Видимо поняв, что продолжать опасно, она подталкивает Глеба в его комнату, а сама садится рядом со мной на нашу полуразвалившуюся от вечных посиделок обувную тумбочку.
– У тебя тональник даже на веках, – шепчет тихо.
– Если бы могла, я бы в нем искупалась.
– Соврешь, что ничего не произошло?
– Ничего… – Прижимаю пальцы к губам. – Только я кончила, – вырывается с нервным смешком.
– Это ты с Шаталовым после лекции успела? – Глаза подруги становятся круглыми.
– После… – Прячу лицо в ладонях. – В ресторане. В приватной комнате.
– Охренеть, Градская!
– Но я сбежала. – Слабое оправдание. Даже звучит не очень убедительно.
– Круто. Значит, встретилась, кончила и прощай? – Лена качает головой. – Высший пилотаж!
– Такой высший, что… – Провожу подушечкой пальца по веку и показываю подруге след от тональника: – Вот.
– Да… Дела.
– Дура я, Лена. – Утыкаюсь лбом в ее плечо.