Я тебя верну - стр. 35
Как она меня бесит своей непробиваемостью!
– В общем так, Оль. Последнее китайское предупреждение. Не лезь к нам с Владом.
– И что ты мне сделаешь?
– Пойду по твоим стопам и нажалуюсь родителям.
– Пфф, тоже мне испугала.
– Ну, испугала, не испугала, а отцу будет очень интересно узнать, что младшенькая доченька одной ногой на вылет из универа, потому что прогуливает. А тетя Лена будет в восторге, если проведает о том, как вы с друзьями расслабляетесь и что ты делаешь за гаражами, а также куда делись ее серьги с изумрудами, – я могу долго перечислять ее косяки, но хватает и озвученного, чтобы Ольга начала хватать воздух ртом, как пойманная рыба.
– Это грязный шантаж!
– О, да! – блаженно жмурюсь, – он самый.
Она замолкает, долго пыхтит, капризно надув губы, а потом выдает:
– Это нечестно!
– У тебя странное понятие о честности, Оль. Лезть ко мне и мешать – это честно. Отдавать тебе все самое хорошее – тоже честно.
– Да ты никогда ничего мне не отдаешь! – зло выкрикивает она.
– И дальше не отдам. Влад мой. Будешь лезть – будем воевать. А ты знаешь, я пленных не беру и жалеть не стану.
Ольга сердито показывает мне язык и идет к дверям:
– Он сам от тебя сбежит! Потому что ты злая и не гибкая!
– Вали уже, гуттаперчевая ты моя.
Значение этого слова она не знает, поэтому уходит, хлопая дверью так, что в ушах звенит. Я уверена, она ни черта не поняла и завтра попрется в пельменную. Что ж, скатертью дорога.
***
На следующий день сестра звонит в пять двадцать и кричит в трубку срывающимся голосом:
– Ясь, ты где блин?
– Дома.
– Что ты там делаешь? – возмущается она.
– Корчусь перед зеркалом, пытаясь накрасить глаза, а ты мне мешаешь. Какие-то проблемы?
– Ты же должна была быть в пять …
И тут до меня доходит в чем дело. Эта наивная чукотская девушка все-таки попалась на нашу с Владом уловку и отправилась портить нам «на свидание».
– Где? – спрашиваю, давясь хохотом.
– У тебя с памятью беда что ли?! – сердится она, – в трёх поросятах!
Все, не могу сдержатся и начинаю хохотать, хрюкая как те самые три поросенка. Ну Оленька, ну молодец. Порадовала.
– Чего ты ржешь?
– Прости, милая, но я не приду. Ты там не грусти. Поешь пельмешек.
– Каких пельмешек? – шипит она.
А я жалею, что пропустила такой момент. Надо было приехать туда к пяти, спрятаться и понаблюдать, как расфуфыренная сестра носится вокруг пельменной. Эх, жалко не сообразила. Такой момент упущен.
– Все, пока, Оленька. Мне некогда. Я, знаешь ли, на свидание собираюсь. Красоту навожу.
– Ты…Да ты…Да я…, – она задыхается от злости.
– Пока-пока, – все так же смеясь, скидываю звонок и тут же получаю гневное сообщение.