Я тебя узнаю - стр. 32
Не смог удержать улыбку.
Интересная она. То кажется непутёвой пигалицей, а то строгой и серьезной, прекрасно разбирающейся в подводных камнях бизнеса деловой женщиной. Особенно, когда на ней эти очки. А этой ночью, когда сидели у костра, Ангелина была «своим парнем» и прекрасно вписывалась в нашу маленькую компанию. И еще она совершенно забыла о своих очках, оставленных на столе, а я не стал напоминать об этом. Без них она прехорошенькая.
***
Глеб с грохотом ворвался в мою комнату и вырвал меня из объятий Морфея. То ли от того, что лёг поздно, или под влиянием свежего деревенского воздуха, но спал я аки сурок. И спал бы еще долго, если бы не мой друг.
– Вставай, уже день на дворе, а ты всё дрыхнешь! – Глеб выхватил подушку из-под моей головы и запустил ее в меня.
– Ты озверел?
– Давай, давай, пора браться за дела. Дрова колоть кто будет?
– Какие еще, на хрен, дрова?! – возмутился я, садясь на кровати и прикрываясь сверху одеялом.
– Печь топить – вот какие дрова! Или ты думаешь, что обзавёлся личным помощником, и она и этим будет заниматься? – Глеб кинул мне спортивный костюм.
– Кстати, – пробормотал я, – неплохая идея. – С неохотой одевшись, я вышел из комнаты. – А где Ангелина?
– Спит, а тебе лучше поторопиться, иначе она не сможет приготовить нам завтрак.
– А что, завтрак тоже будет готовиться на костре?
– Нет, но в доме такой дубняк, что она вряд ли захочет выбраться из-под одеяла.
В доме действительно было холодно. Поёжившись, я стянул с крючка телогрейку.
– Топор ждёт тебя в сарае.
Бурча себе под нос, я вышел на улицу. Если бы я еще знал, как колоть дрова… Как у городского жителя и сына обеспеченных родителей у меня никогда не возникало ни желания, ни необходимости учиться этому делу. Я и топор в руках держал только для прикольных фоток, когда учился в универе.
Остановился возле сарая, всё еще надеясь, что друг одумается. Но Глеб, приоткрыв дверь, крикнул:
– Давай поторапливайся!
Делать нечего… Показать себя безруким идиотом перед девушкой, хоть и работавшей на меня, не хотелось. Взявшись за топорище, я поднял его над головой и со всей силой обрушил на пень. Ничего. Даже небольшого скола.
– Дим, не то рубишь, – Глеб выскочил на крыльцо. – Дрова клади на пень и руби!
– Может, ты сам?
– Ну уж нет. Кто-то из великих говорил, что надо чередовать умственный труд с физическим.
Стиснув зубы, я принялся за дело.
Уже через десять минут я скинул с себя олимпийку, оставшись в одной майке, а затем скинул и её. Удивительно, но, хоть и с грехом пополам, у меня получалось, и я даже вошел во вкус. И когда позади услышал «Доброе утро, Дмитрий Владимирович», гордо выпрямился и обернулся, чтобы ответить. Топор, который я с силой вонзил в бревно, застрял, нога соскользнула, и я плашмя бухнулся на мёрзлую землю. Перед глазами быстро закружилось небо, а потом возникло испуганное лицо Ангелины.